Как торговля цифровым искусством захватила умы и что из этого выйдет.
Три буквы, которые в последнее время встречаются чуть ли не чаще любых других, — это NFT. Non-fungible tokens, или «невзаимозаменяемые токены», — способ снабжать цифровые произведения уникальной подписью, чтобы затем торговать ими так, будто это физические объекты. За март 2021 года NFT стал настоящим феноменом и в мире криптовалют, и в мире искусства. Казалось бы, в чем тут может быть подвох?
Идея NFT сводится к тому, чтобы вместо взаимозаменяемых токенов, которые используются как электронные деньги, выпускать и записывать в блокчейн уникальные, невзаимозаменяемые. Такой токен — это уже не валюта, а индивидуальная сущность, и на каждый — своя цена. Токен при этом можно связать с каким‑то товаром и таким образом перенести на него свойства токена.
Информация о каждой передаче токена также записывается в блокчейн, благодаря чему известно, кто в данный момент владелец товара, а двойная продажа невозможна. Сами товары при этом обычно цифровые, а как именно они хранятся и как связаны с токеном — это вопрос отдельный, и разные платформы решают его по‑разному.
Вот, собственно, и вся теория. А теперь посмотри на этого толстячка в костюме медведя и скажи, что выложить за него пять с небольшим тысяч долларов — это нормальная, здравая идея.
В он анимирован, но от этого ничуть не легче соотнести его с ценником. Секрет кроется в том, что таких « » нагенерировали 10 000 штук и ни одним чаббиком больше. Покупатели руководствуются простой логикой: если чего‑то существует ограниченное количество, то оно будет только дорожать — так же как и, к примеру, Bitcoin. И если ты видишь серьезный изъян в этой логике, то не расстраивайся — это совершенно нормально!
Подобных историй сейчас множество. К примеру, виртуальные миры и продает участки на манер Second Life, коллекционная карточная игра торгует карточками с анимешными девочками, а авторы проекта придумали рисовать и продавать пиксельные аватарки, чтобы сокровище стало буквально лицом его владельца.
Громче всего выстрелили площадки, которые торгуют цифровым искусством, — в первую очередь Foundation и Nifty Gateway. Картины и анимационные ролики здесь уходят за миллионы долларов.
Как так получается, что никто не видит подвоха и люди продолжают тратить бешеные деньги непонятно на что? Да и есть ли вообще эти люди? Давай разбираться.
Карта мира NFT
Пока что рынок NFT — это Дикий Запад, однако и ковбоям нужно как‑то ориентироваться. Давай быстро пройдемся по основам, чтобы лучше понимать происходящее. Не исключено, что через год‑другой от нынешних реалий не останется и следа, так что сверься с датой публикации статьи.
Что внутри у NFT?
Техническая основа NFT — это чаще всего Ethereum, точнее, стандарт , в соответствии с которым создаются смарт‑контракты, позволяющие выпускать невзаимозаменяемые токены. Некоторые площадки рассматривают возможность перехода на Tezos, так как он требует меньше затрат электричества — подробнее об этом .
Одна из важных особенностей Ethereum — необходимость платить за «газ». Это виртуальное топливо, которое потребляется при каждой операции с блокчейном — в том числе выпуске новых токенов. Поэтому художник может потратить, скажем, 50 долларов на то, чтобы выставить работу на аукцион, а продана она потом будет за 5 долларов.
Что продают при помощи NFT?
Токены можно поделить на три большие группы по категориям товаров, которые продают с их помощью.
Gods Unchained — коллекционная карточная игра в духе Magic the Gathering и Hearthstone
Коллекция трехмерной обуви на Rarible
Где все это продается?
Платформы можно поделить на две большие группы: курируемые и не накладывающие никаких ограничений. Среди первых — , , , , . Свободные площадки — , , , , , . Отличие между ними вполне очевидное — первые следят за тем, что у них выставляется, вторые позволяют выпускать токены любому желающему.
Для художников при этом выгоднее попасть на Foundation или Nifty, поскольку покупатели внимательно следят за всем, что там появляется. Многие платформы такого типа (Nifty, KnownOrigin, MakersPlace) специализируются на «дропах», то есть ограниченных по времени распродажах коллекций именитых художников. Nifty при этом еще позволяет художнику зарабатывать роялти от перепродаж.
OpenSea
Что до площадок вроде OpenSea и Rarible, то они скорее для тех, кто сам себя прорекламирует. OpenSea при этом вообще стоит немного особняком, поскольку не только позволяет выпускать токены и торговать ими, но еще и выступает бэкендом для других платформ.
Что такое «метаверс»?
Термин, по употреблению которого можно отличить наиболее упоротых замечтавшихся криптовалютчиков. В возможности создавать свои валюты и за них продавать цифровые сущности им удивительный новый мир. Точнее, даже разные миры, связанные друг с другом рыночной экономикой.
Не исключено, что в этом что‑то есть. Однако примерно теми же словами и с не менее горящими глазами двадцать с чем‑то лет назад говорили о вебе и покупали пиксели на . Удивительное будущее, может, и наступит, но некоторые вещи могут задержаться еще лет на двадцать, а за это время нынешние вложения полностью обесценятся.
Большие сделки — большая шумиха
С 2017 по 2021 год мир NFT жил сам по себе и был по большей части развлечением для пресыщенных биткойновых богачей. Но первые громкие сделки привлекли внимание широкой аудитории, а вместе с ним — и новые деньги.
Первой такой сделкой стала мема .
Его автор Крис Торрес выставил на аукцион Foundation специально перерисованную и улучшенную версию анимированной кошечки и заработал на этом 300 ETH, или 637 тысяч долларов по текущему курсу.
Граймс
Героиня следующего громкого эпизода — певица Граймс, известная в числе прочего благодаря своему знаменитому мужу — предпринимателю и популярному микроблогеру Илону Маску.
Граймс на аукцион Nifty серию работ WarNymph, которые создала вместе со своим братом, художником Маком Бушером. Собственно, Мак отвечал за визуальную составляющую, а Граймс сочинила музыку для коротких роликов.
Анимация с треком Grimes, ушедшая на Nifty за 7500 долларов
Всего выручка за WarNymph составила в районе 6 миллионов долларов. Некоторые работы ушли в единственном экземпляре, другие — тиражами в сотни копий. Дополнительный пиар предоставил Маск. Где, собственно, искать энтузиастов таких вещей, как не среди его подписчиков в твиттере?
Бипл
Настоящим поворотным моментом для NFT стала продажа работы Everydays: the First 5000 Days Майкла Винкельманна, более известного по псевдониму . Сумма сделки — это пока что абсолютный рекорд для NFT — 69,3 миллиона долларов. Это много даже за пределами криптовалютного мира: среди работ, проданных при жизни художника, есть всего две стоивших дороже. Однако интересен здесь не только ценник.
Необычно и само произведение. «Первые 5000 дней» — это не просто картина, а коллаж из пяти тысяч изображений, на каждое из которых Бипл потратил по одному дню — отсюда и название. Результат — гигантское полотно, аккумулирующее труды за 13 с половиной лет.
Фрагмент «Первых 5000 дней»
Другое отличие этой сделки — аукционного дома «Кристис». Хоть за техническую сторону при этом отвечала платформа Nifty, формально картина была продана обычным, традиционным для большого искусства способом. Покупатель даже получил токен, оформленный в виде физического сувенира. По всей видимости, целью было именно убедить коллекционеров в серьезности всей затеи.
«Первые 5000 дней» и другие работы Бипла в виде сувениров
Правда, купил картину в итоге не какой‑то музей или владелец частной коллекции традиционного искусства, а некто под псевдонимом . Примечательно, что этот Метакован — владелец , вкладывающего деньги в NFT, и ранее он уже приобретал картины Бипла. Кстати, еще до истории с «5000 днями» тот своих работ на 3,5 миллиона долларов.
Бэнкси
Незадолго до истории с Биплом неожиданным участником шумихи вокруг NFT . Причем сам он никак не был задействован в мероприятии. Его работу Morons (White), созданную в 2006 году, купила криптовалютная компания Injective Protocol за 95 тысяч долларов — специально, чтобы устроить шоу и прорекламировать свою платформу .
Картину сожгли и записали процесс на видео. Чем отчасти повторили трюк самого Бэнкси, который в 2018 году продал самоуничтожающуюся картину «Девочка с воздушным шаром». Сразу после продажи она измельчила сама себя при помощи встроенного в толстую раму шредера.
Бэнкси, правда, хотел поиздеваться над богатенькими коллекционерами, а вот у криптостартаперов была другая идея — они сожгли оригинал, но подписали цифровую копию при помощи NFT. И сразу же устроили аукцион, где цифровая репродукция Morons (White) ушла за 380 тысяч долларов.
Мысль тут простая: этот ритуал был нужен, чтобы уничтожить подлинник и таким образом как бы передать этот статус цифровой копии. Пока что подобный фокус никто повторять не стал. Но если вдруг начнется мода на сожжение подлинников во славу NFT, это будет занятным развитием событий!
Как по мне, уровень иронии здесь просто невыносимый. На картине Бэнкси изображен тот самый аукцион «Кристис», и названа она обидным словом неспроста. На ней с молотка пускают оформленное в тяжелую раму полотно с надписью «Не могу поверить, что вы, придурки, это покупаете». Что ж, после миграции на NFT в это поверить еще сложнее!
Джек Дорси
«Просто настраиваю мой twttr», — написал основатель Twitter Джек Дорси в 2006 году и отправил эту строчку, собственно, в twttr (гласные в название добавили позже), запостив таким образом первый твит. Спустя почти ровно 15 лет Дорси выставил его на продажу через платформу .
Текущее предложение составляет 1630 ETH — в районе трех миллионов долларов. Однако торги на Valuables могут длиться бесконечно — пока владелец сам не решит, что сумма его устраивает.
Другая интересная особенность этой платформы — в том, что автор твита не может сам выставить его на продажу. Предложение об этом может сделать только читатель. Он назначает стартовую сумму и оставляет в комментариях специально сгенерированную ссылку. Автор твита, если ему нравится эта идея, начинает аукцион.
Исторический твит Дорси сейчас лидирует по цене с огромным отрывом. К примеру, твиты Илона Маска пока что стоят лишь десятки тысяч долларов, а не миллионы.
Кстати, самая популярная тема здесь — это шутки про криптовалюты. Так что если у тебя есть подходящий винтажный твит, то, возможно, уже скоро постучится первый покупатель.
И другие
Далеко не каждую сделку сопровождает такая же шумиха, хотя суммы подчас впечатляющие. Например, художник по имени Pak в середине марта продал свою работу за 444 ETH — почти миллион долларов.
Finite
Золотая лихорадка не обошла стороной и российских творцов. К примеру, свои наиболее знаменитые работы выставили Gudim (его мем ушел примерно за пять тысяч долларов) и Дюран — знаменитый принес ему в районе четырех тысяч долларов по текущему курсу эфира.
Еще успешнее продается творчество группы , широко известной за рубежом. Кусочки клипов уходят за десятки тысяч долларов, а был продан за 100 ETH, то есть 200 с лишним тысяч.
Проблемы NFT
Энтузиасты NFT любят на все сомнения отвечать фразами в духе «да вы просто не понимаете». Настала, мол, новая реальность, а кто в нее не врубается, просто останется брюзжать и портить воздух на обочине истории. Впрочем, еще не поздно одуматься, достать свои сбережения, сконвертировать в «эфир» и успеть запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда.
При некотором усилии действительно можно убедить себя, что все в порядке. Но чем агрессивнее тебя уговаривают принять что‑то на веру, тем сильнее должны расти подозрения. Поэтому мы все же предпримем попытку понять, разобраться и найти хотя бы самые очевидные изъяны NFT.
Проблема 1. Копия полностью идентична оригиналу
Сторонники NFT напирают на то, что в искусстве и в целом коллекционировании важна аутентичность. Но можно ли ее просто взять и синтезировать при помощи цифровых токенов?
Вот, к примеру, та самая «Звездная ночь», которую Ван Гог нарисовал, глядя из окна своей спальни в больнице для душевнобольных (куда попал после знаменитого инцидента с отрезанием уха). Люди специально едут в Нью‑Йорк и платят 25 долларов за билет в музей современного искусства, чтобы потолкаться именно перед ней, а не перед репродукцией. Вот они, толкутся, и я толкусь с ними.
А вот тот самый «Сад земных наслаждений», который Иероним Босх написал еще в 1500 году. Люди едут в Мадрид и идут в музей Прадо, чтобы посмотреть именно на тот самый триптих (несмотря на то, что в интернете его намного удобнее). Я тоже сходил.
А вот троллфейс. Автор этого шедевра недавно его через Foundation за 70 тысяч долларов.
Идти за ним никуда не нужно, и тем не менее ты видишь перед собой на экране точно такой же троллфейс, как и я. Он полностью идентичен тому, что рисовал автор, как и любая другая картинка, созданная на компьютере. Он бесконечно тиражировался до продажи и будет тиражироваться после. Даже через 500 лет он будет все таким же, и никого не впечатлит, что он сохранился и дошел до потомков сквозь эпохи.
Справедливости ради, в мире искусства все же есть нечто похожее на NFT — это подписанные фотографом снимки. Из цифрового изображения или из пленочного негатива можно напечатать сколько угодно физических копий, поэтому на аукционах обычно продаются карточки, подписанные фотографом от руки. Здесь, как и в случае с NFT, ценна сама подпись, стоящая рядом с работой (подробнее об этом — в ).
Подпись фотографа Генри Леви на отпечатанном снимке
Впрочем, на фотоснимках хотя бы подпись делается непосредственно рукой автора, а NFT — это в лучшем случае аналог штампа. Но куда больше покупателей должно волновать отсутствие прямой связи между токеном и произведением…
Проблема 2. Слабая связь с реальностью
Может показаться, что вкладывать деньги в NFT — примерно то же самое, что покупать предметы искусства. Увы, это только ловко созданная иллюзия. Платя за NFT, ты покупаешь не произведение, а именно токен, и ничем, кроме токена, владеть не будешь.
Не стоит путать NFT и с авторскими правами. Те — тоже в своем роде информационная сущность, но совершенно другая. Права на проданное произведение остаются у художника, и если ты вдруг вздумаешь использовать его картину в коммерческих целях, то автор сможет успешно судиться. Считается, впрочем, что это не баг, а фича.
info
Существует схема, при которой автор будет получать проценты от последующих сделок (например, пятую часть). Разве не справедливо, что богатеть будет не только коллекционер, но и художник?
Другой побочный эффект виртуальности происходящего — сложности с гарантиями. Поскольку мы имеем дело с нефизическими сущностями, обмануть покупателя становится гораздо проще. Человек, продающий токен, может, к примеру, не быть автором работы. Это вроде бы очевидное мошенничество, но раз ты покупаешь токен, а не произведение, этот трюк при определенных условиях даже не будет нарушать закон.
Следить, чтобы такого не происходило, должна платформа и отвечать своей репутацией. Но пока платформы плодятся ежедневно, говорить об этом рановато. Недобросовестный разработчик может даже потакать мошенникам или быть с ними в сговоре.
Кстати, о сговоре! Классический метод наперсточников — использовать подставных игроков, чтобы вовлекать публику. То же иногда случается и в мире большого искусства: художник или перекупщик договариваются с фальшивым покупателем и делают вид, что продают произведение. А затем всячески афишируют сумму сделки, чтобы задрать цену на этот и другие свои товары. В интернете подобными вещами заниматься легче легкого, поскольку вместо настоящих имен покупателей мы видим ничего не говорящие никнеймы, а сделки совершаются за криптовалюту.
Поговаривают, что Бипл именно так «продал» (то есть передал) «Первые 5000 дней». Поскольку Метакован уже покупал работы Бипла, шумиха вокруг этой сделки сильно подняла их в цене. Бипл на вопрос о том, получил ли он деньги, : «100 процентов, чувак!» Но говорить‑то можно что угодно.
По крайней мере в случае с этой сделкой известно, что аукцион «Кристис» получил свою долю — около 15 миллионов долларов. В интернете платформы‑посредники тоже берут свою долю, но это не мешает подозревать, что процент недобросовестных сделок может быть высоким. Сопровождающие траты могут казаться дельцам ерундой по сравнению с будущими прибылями.
Работа Бипла на «Кристис»
Последний штришок — отсутствие существующих примеров того, как спорные вопросы решаются через суд. Что‑то подсказывает, что судьи не будут рады столкнуться с причудливым миром токенов и блокчейнов, а географическая разбросанность всей системы даст мошенникам дополнительный шанс скрыться от наказания.
Проблема 3. Технические сложности
«Из любопытства копнул информацию о том, как NFT в реальности ссылаются на медиа, которые ты „покупаешь“, и мои брови вышли на орбиту луны», — Джонти Уоринг в твиттере и дальше проводит подробный разбор происходящего.
Корень проблемы — в том, что токен и произведение хранятся раздельно. Например, платформа Nifty Gateway работает так. Для медиафайла с произведением создается описание в формате JSON. Самое важное в нем — это ссылка, указывающая на сервер Nifty, который при запросе перенаправит браузер на картинку, сохраненную в распределенной файловой системе IPFS.
Звучит убедительно? Если да, то не спеши обольщаться. Дело в том, что токен, который ты покупаешь, — это хеш‑сумма от файла JSON, а не от самого произведения. Токен при этом хранится в блокчейне Ethereum. Случись что с Nifty, и связь между ними разорвется. Да и IPFS — не гарантия надежности: информация здесь хранится, только пока ее активно запрашивают.
info
Небольшая оговорка: IPFS может потерять файл, но при этом оставляет возможность загрузить заново его точную копию. Система хранит хеш от изначального файла и сверит его, чтобы избежать подделки. Подробнее об этих нюансах — в .
И покупатели, и продавцы, по сути, оказываются в полной зависимости от владельцев площадки. Что, если те окажутся нечистыми на руку? Например, они могут взять и объявить какие‑то сделки недействительными, и ничто не помешает им сгенерировать другие токены и продать работы снова. Или вдруг владельцам вздумается откатить блокчейн, породив форк? Такое уже бывало в мире криптовалют. Или вот еще идейка — начать шантажировать клиентов, требуя от них оплаты за поддержание ссылок на плаву. Вариантов масса!
Пока на кону репутация торговых площадок, вряд ли их владельцы станут заниматься чем‑то, что отпугнет покупателей. Но что, если дела пойдут хуже и терять окажется нечего? Лежащую в личном хранилище картину не коснулось бы ни разорение аукционного дома, ни внезапное решение его владельцев сделать пластическую операцию и сбежать в Эквадор. NFT в этом плане серьезно отличается.
Проблема 4. Может не взлететь
«У меня есть два криптокотенка, хочу их продать и завязать с этим», — на этот пост на «Реддите» я сохранил три года назад как прекрасную демонстрацию проблемы с подобными историями. Автор пишет: «Я заплатил за них 300 долларов и, кажется, переплатил. Может мне кто‑нибудь показать, как их продать, чтобы больше о них не думать? И сколько они стоят? Как их вообще оценить? Я готов потерять деньги, просто уже хочется с этим покончить».
В ответ ему сообщают, что котята теперь стоят в районе 5 долларов за обоих, а он сокрушается: «Почему это произошло?» , кстати, так до сих пор и не проданы.
Проект CryptoKitties был одним из первых случаев, когда NFT привлек к себе внимание широкой публики. По задумке разработчиков, игроки должны были приобретать и скрещивать кошек, выводя редкие породы. В реальности это превратилось в типичную пирамиду. Заработали на криптокотятах только их создатели и первые заводчики. А большинство покупателей, как бывает в таких случаях, осталось с неликвидными активами на руках, как только шумиха улеглась и приток лохов стал иссякать.
info
Разработчики CryptoKitties (Dapper Labs) избежали громких обвинений в мошенничестве, поскольку ловко придумали называть происходящее игрой. Котяток, мол, покупают ради развлечения, а если кто‑то захотел серьезно в них вложиться и потерял деньги, то это его проблема.
Художественные произведения, в отличие от бесконечно плодящихся котят, хотя бы выпускаются либо в одном экземпляре, либо ограниченным тиражом. Однако ничто не страхует их от забвения. Если интерес публики к технологии вдруг начнет ослабевать, цены войдут в штопор и могут никогда не вернуться.
Традиционные жанры искусства сопряжены с похожими рисками — картины модного художника тоже могут оказаться переоцененными. Но при этом хотя бы не случится такого, что картины окажутся переоценены в принципе или через пару лет все решат, что скульптуры — это чушь собачья. С NFT и тем более с какими‑то конкретными площадками — легко! За художников при этом можно не волноваться — они спокойно перекатятся на новое место, а вот дорогостоящие покупки — нет.
Чем дело кончится?
Если отвлечься от мыслей про шальные деньги, вокруг которых вертится вся эта затея, то становится чуть полегче. Признаться, пока я собирал материал для статьи, листать Foundation, Nifty и SuperRare было одно удовольствие. Все такое свежее, модное и классно шевелится, что просто ах!
Раньше подборки мемов, гифок и сочных рендеров были скорее уделом любителей с Tumblr и Pinterest, а теперь на виртуальных выставках под присмотром специалистов расцветают новейшие формы цифрового искусства. Так и хочется пожелать успехов первопроходцам – пускай сделают с пыльными галереями то же, что «Википедия» сделала с «Британникой» и БСЭ. Возможность платить талантливым художникам за их труд — важный шаг на пути к этому.
Безусловно, часть перечисленных мной проблем можно решить, а с оставшимися найти способы как‑то уживаться. Но произойдет это не сразу. NFT называют «уникальным явлением на стыке виртуального и реального», но его обратной стороной будут уникальные проблемы на стыке технических сбоев и обыкновенной уголовщины.
За примерами далеко ходить не нужно: и сами криптовалюты, и ICO пережили подобный резкий старт, который вскоре перешел в череду громких скандалов и горьких разочарований. Истории вроде или The DAO обязательно повторятся и в мире NFT — уже даже можно прикинуть, по каким швам пойдет разрыв.
Ну и в конце концов, NFT — это мошенничество в широком смысле слова. Если мы наделяем ценой какую‑то вещь, из которой нельзя извлечь немедленной пользы, и дальше она чего‑то стоит просто потому, что мы заставили других в это поверить, то кто‑то обязательно будет кричать «обман‑обман!».
Многие виды такого «обмана» при этом выживают столетиями. Люди давно с ними свыклись и научились применять аккуратно, зачастую даже на благо. Мы называем их словами вроде «деньги», «акции», «обязательства», «дипломы», «подлинники», «реликвии» и так далее. Не исключено, что, когда первичный стартаперский бульон перестанет кипеть и пузыриться на огне оппортунизма, NFT тоже сможет встать в один ряд с разводами‑победителями.
Либо, как вариант, выкипит и так забрызгает все вокруг, что к этой теме еще долго никто не захочет прикасаться. С технологиями, которые «стреляют» преждевременно, такое бывает сплошь и рядом.
Три буквы, которые в последнее время встречаются чуть ли не чаще любых других, — это NFT. Non-fungible tokens, или «невзаимозаменяемые токены», — способ снабжать цифровые произведения уникальной подписью, чтобы затем торговать ими так, будто это физические объекты. За март 2021 года NFT стал настоящим феноменом и в мире криптовалют, и в мире искусства. Казалось бы, в чем тут может быть подвох?
Идея NFT сводится к тому, чтобы вместо взаимозаменяемых токенов, которые используются как электронные деньги, выпускать и записывать в блокчейн уникальные, невзаимозаменяемые. Такой токен — это уже не валюта, а индивидуальная сущность, и на каждый — своя цена. Токен при этом можно связать с каким‑то товаром и таким образом перенести на него свойства токена.
Информация о каждой передаче токена также записывается в блокчейн, благодаря чему известно, кто в данный момент владелец товара, а двойная продажа невозможна. Сами товары при этом обычно цифровые, а как именно они хранятся и как связаны с токеном — это вопрос отдельный, и разные платформы решают его по‑разному.
Вот, собственно, и вся теория. А теперь посмотри на этого толстячка в костюме медведя и скажи, что выложить за него пять с небольшим тысяч долларов — это нормальная, здравая идея.
В он анимирован, но от этого ничуть не легче соотнести его с ценником. Секрет кроется в том, что таких « » нагенерировали 10 000 штук и ни одним чаббиком больше. Покупатели руководствуются простой логикой: если чего‑то существует ограниченное количество, то оно будет только дорожать — так же как и, к примеру, Bitcoin. И если ты видишь серьезный изъян в этой логике, то не расстраивайся — это совершенно нормально!
Подобных историй сейчас множество. К примеру, виртуальные миры и продает участки на манер Second Life, коллекционная карточная игра торгует карточками с анимешными девочками, а авторы проекта придумали рисовать и продавать пиксельные аватарки, чтобы сокровище стало буквально лицом его владельца.
Громче всего выстрелили площадки, которые торгуют цифровым искусством, — в первую очередь Foundation и Nifty Gateway. Картины и анимационные ролики здесь уходят за миллионы долларов.
Как так получается, что никто не видит подвоха и люди продолжают тратить бешеные деньги непонятно на что? Да и есть ли вообще эти люди? Давай разбираться.
Карта мира NFT
Пока что рынок NFT — это Дикий Запад, однако и ковбоям нужно как‑то ориентироваться. Давай быстро пройдемся по основам, чтобы лучше понимать происходящее. Не исключено, что через год‑другой от нынешних реалий не останется и следа, так что сверься с датой публикации статьи.
Что внутри у NFT?
Техническая основа NFT — это чаще всего Ethereum, точнее, стандарт , в соответствии с которым создаются смарт‑контракты, позволяющие выпускать невзаимозаменяемые токены. Некоторые площадки рассматривают возможность перехода на Tezos, так как он требует меньше затрат электричества — подробнее об этом .
Одна из важных особенностей Ethereum — необходимость платить за «газ». Это виртуальное топливо, которое потребляется при каждой операции с блокчейном — в том числе выпуске новых токенов. Поэтому художник может потратить, скажем, 50 долларов на то, чтобы выставить работу на аукцион, а продана она потом будет за 5 долларов.
Что продают при помощи NFT?
Токены можно поделить на три большие группы по категориям товаров, которые продают с их помощью.
- Искусство. Аналог традиционных произведений искусства. Собственно, на этой категории мы и сосредоточимся в статье.
- Игровые предметы. Например, карты в коллекционных карточных играх, уникальные персонажи, пространство в виртуальных мирах и тому подобные вещи. Отличаются тем, что их можно как‑то использовать.
- Коллекционные предметы. Специально созданные для коллекционирования виртуальные карточки, фигурки, аватарки и прочие штуки сомнительной полезности, но выпускаемые ограниченными тиражами (и иногда созданные алгоритмически).
- Социальные токены — это пока что наиболее экспериментальная область. Музыканты и другие знаменитости могут награждать персональными токенами своих поклонников, а один выдумщик в прошлом году даже продавать свое время при помощи токенов. Владение токенами также может открывать двери в определенные закрытые группы — такой механизм предлагает платформа .
Gods Unchained — коллекционная карточная игра в духе Magic the Gathering и Hearthstone
Коллекция трехмерной обуви на Rarible
Где все это продается?
Платформы можно поделить на две большие группы: курируемые и не накладывающие никаких ограничений. Среди первых — , , , , . Свободные площадки — , , , , , . Отличие между ними вполне очевидное — первые следят за тем, что у них выставляется, вторые позволяют выпускать токены любому желающему.
Для художников при этом выгоднее попасть на Foundation или Nifty, поскольку покупатели внимательно следят за всем, что там появляется. Многие платформы такого типа (Nifty, KnownOrigin, MakersPlace) специализируются на «дропах», то есть ограниченных по времени распродажах коллекций именитых художников. Nifty при этом еще позволяет художнику зарабатывать роялти от перепродаж.
OpenSea
Что до площадок вроде OpenSea и Rarible, то они скорее для тех, кто сам себя прорекламирует. OpenSea при этом вообще стоит немного особняком, поскольку не только позволяет выпускать токены и торговать ими, но еще и выступает бэкендом для других платформ.
Что такое «метаверс»?
Термин, по употреблению которого можно отличить наиболее упоротых замечтавшихся криптовалютчиков. В возможности создавать свои валюты и за них продавать цифровые сущности им удивительный новый мир. Точнее, даже разные миры, связанные друг с другом рыночной экономикой.
Не исключено, что в этом что‑то есть. Однако примерно теми же словами и с не менее горящими глазами двадцать с чем‑то лет назад говорили о вебе и покупали пиксели на . Удивительное будущее, может, и наступит, но некоторые вещи могут задержаться еще лет на двадцать, а за это время нынешние вложения полностью обесценятся.
Большие сделки — большая шумиха
С 2017 по 2021 год мир NFT жил сам по себе и был по большей части развлечением для пресыщенных биткойновых богачей. Но первые громкие сделки привлекли внимание широкой аудитории, а вместе с ним — и новые деньги.
Первой такой сделкой стала мема .
Его автор Крис Торрес выставил на аукцион Foundation специально перерисованную и улучшенную версию анимированной кошечки и заработал на этом 300 ETH, или 637 тысяч долларов по текущему курсу.
Граймс
Героиня следующего громкого эпизода — певица Граймс, известная в числе прочего благодаря своему знаменитому мужу — предпринимателю и популярному микроблогеру Илону Маску.
Граймс на аукцион Nifty серию работ WarNymph, которые создала вместе со своим братом, художником Маком Бушером. Собственно, Мак отвечал за визуальную составляющую, а Граймс сочинила музыку для коротких роликов.
Анимация с треком Grimes, ушедшая на Nifty за 7500 долларов
Всего выручка за WarNymph составила в районе 6 миллионов долларов. Некоторые работы ушли в единственном экземпляре, другие — тиражами в сотни копий. Дополнительный пиар предоставил Маск. Где, собственно, искать энтузиастов таких вещей, как не среди его подписчиков в твиттере?
Бипл
Настоящим поворотным моментом для NFT стала продажа работы Everydays: the First 5000 Days Майкла Винкельманна, более известного по псевдониму . Сумма сделки — это пока что абсолютный рекорд для NFT — 69,3 миллиона долларов. Это много даже за пределами криптовалютного мира: среди работ, проданных при жизни художника, есть всего две стоивших дороже. Однако интересен здесь не только ценник.
Необычно и само произведение. «Первые 5000 дней» — это не просто картина, а коллаж из пяти тысяч изображений, на каждое из которых Бипл потратил по одному дню — отсюда и название. Результат — гигантское полотно, аккумулирующее труды за 13 с половиной лет.
Фрагмент «Первых 5000 дней»
Другое отличие этой сделки — аукционного дома «Кристис». Хоть за техническую сторону при этом отвечала платформа Nifty, формально картина была продана обычным, традиционным для большого искусства способом. Покупатель даже получил токен, оформленный в виде физического сувенира. По всей видимости, целью было именно убедить коллекционеров в серьезности всей затеи.
«Первые 5000 дней» и другие работы Бипла в виде сувениров
Правда, купил картину в итоге не какой‑то музей или владелец частной коллекции традиционного искусства, а некто под псевдонимом . Примечательно, что этот Метакован — владелец , вкладывающего деньги в NFT, и ранее он уже приобретал картины Бипла. Кстати, еще до истории с «5000 днями» тот своих работ на 3,5 миллиона долларов.
Бэнкси
Незадолго до истории с Биплом неожиданным участником шумихи вокруг NFT . Причем сам он никак не был задействован в мероприятии. Его работу Morons (White), созданную в 2006 году, купила криптовалютная компания Injective Protocol за 95 тысяч долларов — специально, чтобы устроить шоу и прорекламировать свою платформу .
Картину сожгли и записали процесс на видео. Чем отчасти повторили трюк самого Бэнкси, который в 2018 году продал самоуничтожающуюся картину «Девочка с воздушным шаром». Сразу после продажи она измельчила сама себя при помощи встроенного в толстую раму шредера.
Бэнкси, правда, хотел поиздеваться над богатенькими коллекционерами, а вот у криптостартаперов была другая идея — они сожгли оригинал, но подписали цифровую копию при помощи NFT. И сразу же устроили аукцион, где цифровая репродукция Morons (White) ушла за 380 тысяч долларов.
Мысль тут простая: этот ритуал был нужен, чтобы уничтожить подлинник и таким образом как бы передать этот статус цифровой копии. Пока что подобный фокус никто повторять не стал. Но если вдруг начнется мода на сожжение подлинников во славу NFT, это будет занятным развитием событий!
Как по мне, уровень иронии здесь просто невыносимый. На картине Бэнкси изображен тот самый аукцион «Кристис», и названа она обидным словом неспроста. На ней с молотка пускают оформленное в тяжелую раму полотно с надписью «Не могу поверить, что вы, придурки, это покупаете». Что ж, после миграции на NFT в это поверить еще сложнее!
Джек Дорси
«Просто настраиваю мой twttr», — написал основатель Twitter Джек Дорси в 2006 году и отправил эту строчку, собственно, в twttr (гласные в название добавили позже), запостив таким образом первый твит. Спустя почти ровно 15 лет Дорси выставил его на продажу через платформу .
Текущее предложение составляет 1630 ETH — в районе трех миллионов долларов. Однако торги на Valuables могут длиться бесконечно — пока владелец сам не решит, что сумма его устраивает.
Другая интересная особенность этой платформы — в том, что автор твита не может сам выставить его на продажу. Предложение об этом может сделать только читатель. Он назначает стартовую сумму и оставляет в комментариях специально сгенерированную ссылку. Автор твита, если ему нравится эта идея, начинает аукцион.
Исторический твит Дорси сейчас лидирует по цене с огромным отрывом. К примеру, твиты Илона Маска пока что стоят лишь десятки тысяч долларов, а не миллионы.
Кстати, самая популярная тема здесь — это шутки про криптовалюты. Так что если у тебя есть подходящий винтажный твит, то, возможно, уже скоро постучится первый покупатель.
И другие
Далеко не каждую сделку сопровождает такая же шумиха, хотя суммы подчас впечатляющие. Например, художник по имени Pak в середине марта продал свою работу за 444 ETH — почти миллион долларов.
Finite
Золотая лихорадка не обошла стороной и российских творцов. К примеру, свои наиболее знаменитые работы выставили Gudim (его мем ушел примерно за пять тысяч долларов) и Дюран — знаменитый принес ему в районе четырех тысяч долларов по текущему курсу эфира.
Еще успешнее продается творчество группы , широко известной за рубежом. Кусочки клипов уходят за десятки тысяч долларов, а был продан за 100 ETH, то есть 200 с лишним тысяч.
Проблемы NFT
Энтузиасты NFT любят на все сомнения отвечать фразами в духе «да вы просто не понимаете». Настала, мол, новая реальность, а кто в нее не врубается, просто останется брюзжать и портить воздух на обочине истории. Впрочем, еще не поздно одуматься, достать свои сбережения, сконвертировать в «эфир» и успеть запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда.
При некотором усилии действительно можно убедить себя, что все в порядке. Но чем агрессивнее тебя уговаривают принять что‑то на веру, тем сильнее должны расти подозрения. Поэтому мы все же предпримем попытку понять, разобраться и найти хотя бы самые очевидные изъяны NFT.
Проблема 1. Копия полностью идентична оригиналу
Сторонники NFT напирают на то, что в искусстве и в целом коллекционировании важна аутентичность. Но можно ли ее просто взять и синтезировать при помощи цифровых токенов?
Вот, к примеру, та самая «Звездная ночь», которую Ван Гог нарисовал, глядя из окна своей спальни в больнице для душевнобольных (куда попал после знаменитого инцидента с отрезанием уха). Люди специально едут в Нью‑Йорк и платят 25 долларов за билет в музей современного искусства, чтобы потолкаться именно перед ней, а не перед репродукцией. Вот они, толкутся, и я толкусь с ними.
А вот тот самый «Сад земных наслаждений», который Иероним Босх написал еще в 1500 году. Люди едут в Мадрид и идут в музей Прадо, чтобы посмотреть именно на тот самый триптих (несмотря на то, что в интернете его намного удобнее). Я тоже сходил.
А вот троллфейс. Автор этого шедевра недавно его через Foundation за 70 тысяч долларов.
Идти за ним никуда не нужно, и тем не менее ты видишь перед собой на экране точно такой же троллфейс, как и я. Он полностью идентичен тому, что рисовал автор, как и любая другая картинка, созданная на компьютере. Он бесконечно тиражировался до продажи и будет тиражироваться после. Даже через 500 лет он будет все таким же, и никого не впечатлит, что он сохранился и дошел до потомков сквозь эпохи.
Справедливости ради, в мире искусства все же есть нечто похожее на NFT — это подписанные фотографом снимки. Из цифрового изображения или из пленочного негатива можно напечатать сколько угодно физических копий, поэтому на аукционах обычно продаются карточки, подписанные фотографом от руки. Здесь, как и в случае с NFT, ценна сама подпись, стоящая рядом с работой (подробнее об этом — в ).
Подпись фотографа Генри Леви на отпечатанном снимке
Впрочем, на фотоснимках хотя бы подпись делается непосредственно рукой автора, а NFT — это в лучшем случае аналог штампа. Но куда больше покупателей должно волновать отсутствие прямой связи между токеном и произведением…
Проблема 2. Слабая связь с реальностью
Может показаться, что вкладывать деньги в NFT — примерно то же самое, что покупать предметы искусства. Увы, это только ловко созданная иллюзия. Платя за NFT, ты покупаешь не произведение, а именно токен, и ничем, кроме токена, владеть не будешь.
Не стоит путать NFT и с авторскими правами. Те — тоже в своем роде информационная сущность, но совершенно другая. Права на проданное произведение остаются у художника, и если ты вдруг вздумаешь использовать его картину в коммерческих целях, то автор сможет успешно судиться. Считается, впрочем, что это не баг, а фича.
info
Существует схема, при которой автор будет получать проценты от последующих сделок (например, пятую часть). Разве не справедливо, что богатеть будет не только коллекционер, но и художник?
Другой побочный эффект виртуальности происходящего — сложности с гарантиями. Поскольку мы имеем дело с нефизическими сущностями, обмануть покупателя становится гораздо проще. Человек, продающий токен, может, к примеру, не быть автором работы. Это вроде бы очевидное мошенничество, но раз ты покупаешь токен, а не произведение, этот трюк при определенных условиях даже не будет нарушать закон.
Следить, чтобы такого не происходило, должна платформа и отвечать своей репутацией. Но пока платформы плодятся ежедневно, говорить об этом рановато. Недобросовестный разработчик может даже потакать мошенникам или быть с ними в сговоре.
Кстати, о сговоре! Классический метод наперсточников — использовать подставных игроков, чтобы вовлекать публику. То же иногда случается и в мире большого искусства: художник или перекупщик договариваются с фальшивым покупателем и делают вид, что продают произведение. А затем всячески афишируют сумму сделки, чтобы задрать цену на этот и другие свои товары. В интернете подобными вещами заниматься легче легкого, поскольку вместо настоящих имен покупателей мы видим ничего не говорящие никнеймы, а сделки совершаются за криптовалюту.
Поговаривают, что Бипл именно так «продал» (то есть передал) «Первые 5000 дней». Поскольку Метакован уже покупал работы Бипла, шумиха вокруг этой сделки сильно подняла их в цене. Бипл на вопрос о том, получил ли он деньги, : «100 процентов, чувак!» Но говорить‑то можно что угодно.
По крайней мере в случае с этой сделкой известно, что аукцион «Кристис» получил свою долю — около 15 миллионов долларов. В интернете платформы‑посредники тоже берут свою долю, но это не мешает подозревать, что процент недобросовестных сделок может быть высоким. Сопровождающие траты могут казаться дельцам ерундой по сравнению с будущими прибылями.
Работа Бипла на «Кристис»
Последний штришок — отсутствие существующих примеров того, как спорные вопросы решаются через суд. Что‑то подсказывает, что судьи не будут рады столкнуться с причудливым миром токенов и блокчейнов, а географическая разбросанность всей системы даст мошенникам дополнительный шанс скрыться от наказания.
Проблема 3. Технические сложности
«Из любопытства копнул информацию о том, как NFT в реальности ссылаются на медиа, которые ты „покупаешь“, и мои брови вышли на орбиту луны», — Джонти Уоринг в твиттере и дальше проводит подробный разбор происходящего.
Корень проблемы — в том, что токен и произведение хранятся раздельно. Например, платформа Nifty Gateway работает так. Для медиафайла с произведением создается описание в формате JSON. Самое важное в нем — это ссылка, указывающая на сервер Nifty, который при запросе перенаправит браузер на картинку, сохраненную в распределенной файловой системе IPFS.
Звучит убедительно? Если да, то не спеши обольщаться. Дело в том, что токен, который ты покупаешь, — это хеш‑сумма от файла JSON, а не от самого произведения. Токен при этом хранится в блокчейне Ethereum. Случись что с Nifty, и связь между ними разорвется. Да и IPFS — не гарантия надежности: информация здесь хранится, только пока ее активно запрашивают.
info
Небольшая оговорка: IPFS может потерять файл, но при этом оставляет возможность загрузить заново его точную копию. Система хранит хеш от изначального файла и сверит его, чтобы избежать подделки. Подробнее об этих нюансах — в .
И покупатели, и продавцы, по сути, оказываются в полной зависимости от владельцев площадки. Что, если те окажутся нечистыми на руку? Например, они могут взять и объявить какие‑то сделки недействительными, и ничто не помешает им сгенерировать другие токены и продать работы снова. Или вдруг владельцам вздумается откатить блокчейн, породив форк? Такое уже бывало в мире криптовалют. Или вот еще идейка — начать шантажировать клиентов, требуя от них оплаты за поддержание ссылок на плаву. Вариантов масса!
Пока на кону репутация торговых площадок, вряд ли их владельцы станут заниматься чем‑то, что отпугнет покупателей. Но что, если дела пойдут хуже и терять окажется нечего? Лежащую в личном хранилище картину не коснулось бы ни разорение аукционного дома, ни внезапное решение его владельцев сделать пластическую операцию и сбежать в Эквадор. NFT в этом плане серьезно отличается.
Проблема 4. Может не взлететь
«У меня есть два криптокотенка, хочу их продать и завязать с этим», — на этот пост на «Реддите» я сохранил три года назад как прекрасную демонстрацию проблемы с подобными историями. Автор пишет: «Я заплатил за них 300 долларов и, кажется, переплатил. Может мне кто‑нибудь показать, как их продать, чтобы больше о них не думать? И сколько они стоят? Как их вообще оценить? Я готов потерять деньги, просто уже хочется с этим покончить».
В ответ ему сообщают, что котята теперь стоят в районе 5 долларов за обоих, а он сокрушается: «Почему это произошло?» , кстати, так до сих пор и не проданы.
Проект CryptoKitties был одним из первых случаев, когда NFT привлек к себе внимание широкой публики. По задумке разработчиков, игроки должны были приобретать и скрещивать кошек, выводя редкие породы. В реальности это превратилось в типичную пирамиду. Заработали на криптокотятах только их создатели и первые заводчики. А большинство покупателей, как бывает в таких случаях, осталось с неликвидными активами на руках, как только шумиха улеглась и приток лохов стал иссякать.
info
Разработчики CryptoKitties (Dapper Labs) избежали громких обвинений в мошенничестве, поскольку ловко придумали называть происходящее игрой. Котяток, мол, покупают ради развлечения, а если кто‑то захотел серьезно в них вложиться и потерял деньги, то это его проблема.
Художественные произведения, в отличие от бесконечно плодящихся котят, хотя бы выпускаются либо в одном экземпляре, либо ограниченным тиражом. Однако ничто не страхует их от забвения. Если интерес публики к технологии вдруг начнет ослабевать, цены войдут в штопор и могут никогда не вернуться.
Традиционные жанры искусства сопряжены с похожими рисками — картины модного художника тоже могут оказаться переоцененными. Но при этом хотя бы не случится такого, что картины окажутся переоценены в принципе или через пару лет все решат, что скульптуры — это чушь собачья. С NFT и тем более с какими‑то конкретными площадками — легко! За художников при этом можно не волноваться — они спокойно перекатятся на новое место, а вот дорогостоящие покупки — нет.
Чем дело кончится?
Если отвлечься от мыслей про шальные деньги, вокруг которых вертится вся эта затея, то становится чуть полегче. Признаться, пока я собирал материал для статьи, листать Foundation, Nifty и SuperRare было одно удовольствие. Все такое свежее, модное и классно шевелится, что просто ах!
Раньше подборки мемов, гифок и сочных рендеров были скорее уделом любителей с Tumblr и Pinterest, а теперь на виртуальных выставках под присмотром специалистов расцветают новейшие формы цифрового искусства. Так и хочется пожелать успехов первопроходцам – пускай сделают с пыльными галереями то же, что «Википедия» сделала с «Британникой» и БСЭ. Возможность платить талантливым художникам за их труд — важный шаг на пути к этому.
Безусловно, часть перечисленных мной проблем можно решить, а с оставшимися найти способы как‑то уживаться. Но произойдет это не сразу. NFT называют «уникальным явлением на стыке виртуального и реального», но его обратной стороной будут уникальные проблемы на стыке технических сбоев и обыкновенной уголовщины.
За примерами далеко ходить не нужно: и сами криптовалюты, и ICO пережили подобный резкий старт, который вскоре перешел в череду громких скандалов и горьких разочарований. Истории вроде или The DAO обязательно повторятся и в мире NFT — уже даже можно прикинуть, по каким швам пойдет разрыв.
Ну и в конце концов, NFT — это мошенничество в широком смысле слова. Если мы наделяем ценой какую‑то вещь, из которой нельзя извлечь немедленной пользы, и дальше она чего‑то стоит просто потому, что мы заставили других в это поверить, то кто‑то обязательно будет кричать «обман‑обман!».
Многие виды такого «обмана» при этом выживают столетиями. Люди давно с ними свыклись и научились применять аккуратно, зачастую даже на благо. Мы называем их словами вроде «деньги», «акции», «обязательства», «дипломы», «подлинники», «реликвии» и так далее. Не исключено, что, когда первичный стартаперский бульон перестанет кипеть и пузыриться на огне оппортунизма, NFT тоже сможет встать в один ряд с разводами‑победителями.
Либо, как вариант, выкипит и так забрызгает все вокруг, что к этой теме еще долго никто не захочет прикасаться. С технологиями, которые «стреляют» преждевременно, такое бывает сплошь и рядом.
