Об этом говорится в Определении Конституционного суда (КС) РФ № 1757-О/2024, которым было отказано в рассмотрении жалобы Юлии Кулаковской и Игоря Сазонова.
Завещание в "красной зоне"
Как следует из материалов дела, Кулаковская и Сазонов пытались добиться права на наследство по завещанию, составленному в простой письменной форме пациенткой с коронавирусной инфекцией COVID-19 в "красной зоне" больницы. Заместитель главного врача (начальник реанимационного отделения) и лечащий врач подписали завещание как свидетели, указав в нем свои паспортные данные. То есть, заявители пытались представить ситуацию так, что завещание составлялось в чрезвычайных обстоятельствах, и согласно пункту 1 статья 1129 Гражданского кодекса (ГК) РФ, и для удостоверения изложенного волеизъявления в простой письменной форме достаточно присутствия и подписей двух свидетелей. Но нотариус отказал им в выдаче свидетельств о праве на наследство. Суды также отказали им в таком праве.
Дело в том, что наследодатель скончалась через три дня после составления завещания, находясь при этом в больнице. И суды указали заявителям, что в медицинской организации удостоверить завещание могли только главный врач, его заместитель по медицинской части или дежурный врач. Но потенциальные наследники не известили администрацию о предстоящем составлении завещания, привлекли сотрудников больницы как простых свидетелей (при этом присутствовавший зам не был замом по медицинской части), а потом не соблюли необходимую процедуру передачи документа нотариусу, получили его на руки и сами понесли ее в контору.
Также доводы заявителей о плохом самочувствии наследодателя и имеющихся ограничениях на проход главного врача, его заместителя по медицинской части и дежурного врача в "красную зону" суд оценил, как не подтверждающие факта отсутствия возможности составления завещания в установленном порядке.
В здравом уме
В общем, проиграв суды, заявители попытались оспорить конституционность норм Гражданского кодекса (ГК) РФ, регулирующих составление и удостоверение завещания при отсутствии нотариуса. Они посчитали несправедливым, что положения ГК РФ, предусматривают признание завещания недействительным по основанию порока формы вследствие отдельных дефектов удостоверения, допущенных врачами больницы, а также возлагают на наследников невыполнимое бремя доказывания невозможности приглашения уполномоченных должностных лиц больницы для удостоверения завещания.
КС РФ пояснил, что ГК РФ предъявляет к форме завещания повышенные требования ввиду того, что правовые последствия волеизъявления завещателя наступают после его смерти, то есть в условиях невозможности проверки и уточнения его воли.
А при невозможности приглашения к наследодателю нотариуса, уполномоченное должностное лицо медицинской организации (или стационарного социального учреждения) обязано не только гарантировать, что гражданин, составляющий завещание, находится в здравом уме и твердой памяти, но и принять меры к тому, чтобы удостоверенное им завещание в последующем не оказалось недействительным из-за пороков формы.
И это, по мнению КС РФ, соответствует конституционно обоснованным целям правового регулирования наследственных правоотношений.
Действительность волеизъявления
Также, сославшись на пункт 27 постановления Пленума № 9 Верховного суда РФ "О судебной практике по делам о наследовании", КС РФ оговорил, что если должностное лицо медицинской организации не передало документ нотариусу, то это не может однозначно свидетельствовать о нарушении порядка составления, подписания и удостоверения завещания или расцениваться как недостаток, искажающий волеизъявление завещателя и влекущий недействительность завещания.
"Действия по направлению завещания удостоверившим лицом нотариусу находятся за рамками завещания как юридического факта, о действительности которого рассматривается спор, в связи с чем нарушение порядка отправки завещания не может повлечь его недействительность", — здесь КС РФ уже ссылается на практику судов общей юрисдикции, имея в виду, что подобные нарушения должны оцениваться судом в совокупности со всеми обстоятельствами гражданского дела.
По мнению КС РФ, непосредственная передача завещания Сазонову была рассмотрена судами в совокупности с удостоверением завещания ненадлежащим должностным лицом медицинской организации, в результате чего был сделан вывод о его недействительности, что не свидетельствует о неконституционности оспариваемых заявителями норм.
Проверка же правильности решений судов по делам Кулаковской и Сазонова не входит в компетенцию КС РФ.
