Отпуск в Африке

Специальный корреспондент
Собака

Собака

Пресс-служба
Команда форума
Private Club
Регистрация
13/10/15
Сообщения
55.044
Репутация
62.840
Реакции
277.292
RUB
0
Однажды я понял, что мне больше других нравятся страны, очень сильно отличающиеся от России. И решил провести свой очередной отпуск в Африке. Заранее скажу, что я нисколько не прогадал - ни в одном другом регионе не было так интересно!

Одна из наиболее доступных для попадания африканских стран, если исключить Северную Африку, - Кения, в которой находится крупный самолетный хаб, международный аэропорт Найроби.

Авиабилет Turkish Airlines Москва-Найроби-Москва с пересадкой в Стамбуле я нашел за 26 000 рублей.


Вообще в Африке недоразвитость наблюдается во всём. Своего производства очень мало, все товары импортируются, денег заработать кроме как извне негде. Поэтому уже при въезде практически в любую страну Африки (кроме Северной) нужно заплатить около 50 долларов за "визу" (просто штамп в паспорте, который ставится на границе).

Цены в Африке довольно высокие, заметно выше, чем в Индонезии, Таиланде и других странах ЮВА. Поэтому и голодают там..

Кстати, несколько месяцев назад Кения перестала делать визы по прилету, их нужно оформлять заранее.



Странности начались сразу же. Оказалось, аэропорт Найроби располагается в здании парковки! Как выяснилось позже, старый терминал сгорел.

Заранее я загуглил, что из аэропорта в город ходит общественный автобус.

Так как прилетал я в 3 часа ночи, то решил дождаться утра и уже спокойно уехать.

Меня сразу окружили черные таксисты, а я испытал первый стресс - вокруг были одни негры! Первое время я всех вокруг воспринимал как врагов, потому что все они были черные и подозрительные. Странное ощущение, к неграм я привык только через сутки. Я отбился от таксистов и поспал на каком-то стульчике до 7 утра.



Сел в автобус.

Кстати, во всех автобусах в этом регионе лобовое стекло состоит из двух, потому что так дешевле.


Когда выехали из аэропорта, я заметил очередную странную вещь - вдоль дороги по обочинам шли негры, сотни негров! Как потом выяснилось, хождение вдоль дорог - это единственный доступный способ для большей части населения добраться куда-нибудь. Они даже между городами ходят пешком!

Асфальт вскоре кончился.



Кафе.


Через час езды я вышел в центре города и стал искать свой хостел.

Вообще в центре довольно красиво, много зелени.


Я спросил прохожего, где здесь нужная мне улица. Он решил провести меня до самого хостела.

По дороге я увидел гиганскую очередь в бизнес центр - около тысячи человек! Мой проводник сказал, что в одной авиакомпании открылось 5 вакансий, а все эти люди - соискатели. Из-за зашкаливающей безработицы люди дерутся за рабочие места. Чтобы получить любую работу, приходится давать взятки. А где взять деньги то на взятку??

Еще он спросил меня, не могу ли я устроить его на работу?



В хостелах для туристов в этом регионе распространена практика сдавать места под палатки на территории, так я и сделал. В здании хостела душ, розетки, вайфай и так далее.



Стоимость - 5 долларов в сутки.


Проводник попросил меня дать копеечку на еду, я дал ему доллар и запеченую курицу, которую я вез еще из Москвы. Половину курицы я съел до этого, и когда достал пакет с костями чтобы выкинуть, негр сказал: "Ты что, хочешь это выбросить??? Отдай мне, я суп сварю!". А в самом начале нашего знакомства он сказал, что у меня очень хорошая одежда, а я ответил, что это обычная одежда, дешевая. И перед тем, как уходить, он добавил меня на фейсбуке с дешевого телефона и сказал: "Раз для тебя эта одежда дешевая, ты когда будешь уезжать, напиши мне, я подойду и заберу ее себе". А после прощания он зашел к хозяину хостела и взял 10 центов комиссии за то, что меня привел.



Когда я пошел гулять, на улице со мной заговорил очередной негр, он представился профессором (!) из университета Кэмбриджа(!!!), даже показал ксерокс документа оттуда. Он сказал, что вообще он родом из Южного Судана, и когда работал в Кэмбридже, в Судане началась гражданская война, и ему пришлось вернуться. Там его подстрелили (показал ранения на ногах и на животе), и он перебрался в Кению (а чего в Англию не вернулся? сказочник). Здесь он не может найти работу. И попросил меня купить ему риса в магазине. Мы зашли в магазин, он взял телегу и начал грузить в нее 20-килограммовые мешки с рисом! Я сказал ему, что сам не богач, поэтому оставляй-ка ты один мешок. Дал ему еще пару долларов и ушел.



Найроби разделен на зоны: район бизнес-центров, местная "рублевка", районы с панельными бомжовыми домами и трущобы.

Я провел в Найроби один день, потому что делать здесь особо нечего.



Бизнес центры и центральный парк.


Трущобы под названием Кибера в Найроби - крупнейшие в Африке! Можно нанять специальных пацанчиков, которые вас туда сводят долларов за 20. Но жизнь вам никто не гарантирует.

Видео из интернета, я туда не совался.



После одного дня в Найроби я решил поехать в сторону Уганды автостопом. Отъехал из города на трех маршрутках и попытался ловить машины. Останавливались многие, но все легковушки были такси. И даже дальнобойщики хотели денег! Я стоял и стоял, жевал сахарный тростник, который мне продал один маленький мальчик.


В итоге я забил на автостоп, потому что времени было в обрез - 3 недели. Вообще некоторые мои знакомые ездили по Африке автостопом, но это было в 2 раза медленнее, чем на автобусе.



Но на автобусе ездить не интересно, поэтому я взял купюру и начал махать дальнобойщикам и орать им "Юганда!! Файв хандред шиллинг!!", первый же грузовик меня взял.

Он ехал из Момбасы (крупнейший порт в Кении) в Кампалу, столицу Уганды.



В Кении местные даже между собой иногда разговаривают по-английски, поэтому трудностей в общении не возникало. До границы ехали часов 14, а водитель и экспедитор всю дорогу слушали мусульманские напевы и жевали какую-то наркотическую траву. Они объяснили, что трава - чтобы не спать.


Почти все постройки начинают использоваться сразу, как построили первый этаж. Чего добру простаивать? А второй и последующие этажи построим как-нибудь потом, если повезет.


Везде реклама кока-колы. Видимо потому, что это единственная радость, которую могут себе позволить по праздникам бедняки.


До границы доехали уже ночью.

Водитель показал мне на какой-то мажорный отель и сказал:

- Ну вот мы и приехали, граница откроется утром. Иди спать в эту гостиницу.

- Так она же дорогая! А где ты будешь спать?

- Но ты же белый, разве для тебя разве 30 долларов это много? Но тут есть одна дешевая гостиница, я туда пойду. Пошли покажу.



В итоге мы заселились в бомжеотель за 2.5 доллара за комнату без окон с кривыми стенами, и пошли ужинать.

Пришли в какое-то кафе (как на второй фотке в посте), я заказал себе крупу с зелеными сручками и чай, потому что мясо тут хранят без холодильника.

Водитель ничего не заказал, он сказал "А я сегодня уже ел!". Я предложил ему оплатить его еду, но он почему-то застеснялся и попил только мой чай.

Когда выходили из кафе, он задел ногой спящего на стуле негра и у них чуть не завязалась драка. Но закончилось все словестной перепалкой "Да ты кто такой чтобы меня будить??" - "Да я тут уже 20 лет езжу, это ты кто такой??".

Возле гостиницы сидели 3 девушки, они спросили меня вкусная ли была еда. Я ответил что да, а одна из них показала мне презерватив (запечатанный) и сказала "You want this?". Я вежливо отказался)



На следующий день водитель сказал, что я словил респект у этих дам, потому что не пошел в отель для богатых, а решил переночевать в отеле для простых людей, для таких как эти девушки.

Без проблем перешел границу, попутно почитав плакаты о том, что в Уганде нельзя держать людей в рабстве.

В Уганде отели были еще смешнее.


Водитель вписал меня в легковушку до города Jinja (по цене автобуса), потому что его грузовик стоял в очереди из машин, и мы попрощались.

Сразу после границы нас остановили военные и вытащили меня из машины. Они полчаса мне твердили, что белым полагается ездить в автобусе, а не в машине с местными. Изучили вдоль и поперек мой паспорт, посмотрели все фотографии на фотике. Отпустили только тогда, когда я сказал водителю: "Они меня не пускают с тобой, отдавай деньги", водитель сразу активизировался, поругался с военными, и мне разрешили ехать.



Про дальнейшие похождения напишу попозже, маршрут можно посмотреть на карте.

В итоге получилось 5 стран - Кения, Уганда, Руанда, Бурунди, Танзания.




 
Предыдущая часть закончилась тем, что я перешел границу Кения-Уганда и дальнобойщик, который меня подвозил, посадил меня к своему знакомому в машину до города Jinja (см. карту).


Дальше я уже не пробовал ездить автостопом из-за ограничения по времени.

Все легковые машины берут пассажиров за определенную плату, в стандартный седан влазит 8 человек - водитель, двое на переднем пассажирском, пятеро на заднем пассажирском.

Меня высадили на повороте на Jinja, а я остановил первого попавшегося мотоциклиста, чтобы он отвез меня до города. Как и в Азии, в Африке практически каждый водитель мотоцикла подрабатывает извозом. До города было около 8 километров, я сторговался до разумной цены в 3 доллара (исходя из моего приблизительного расчета стоимости бензина и стоимости труда водителя), но в дальнейшем оказалось, что реальная стоимость в 4 раза ниже.



Jinja - небольшой курортный городок на берегу (второе по площади озеро в мире). Отсюда берет начало один из истоков Нила, можно даже купаться, а дальше по течению Нил уже грязный и заражён шистоматозом.

Первое впечатление от Уганды - это самая зеленая страна в мире, зелень просто повсюду, всё зеленее зеленого.

Второе - кажется, что детей здесь больше, чем взрослых. Гугл говорит, что половина населения Уганды моложе 15 лет! Всё из-за того, что после свержения диктатора-людоеда Иди Амина жизнь начала налаживаться, и люди стали активно размножаться.

Третье - у каждого задрипанного ларька на стульчике сидит охранник с калашом или дробовиком.


Мой хостел за 5$ в сутки.


Кажется, что население Уганды живет намного благополучнее Найроби - повсюду готовят и продают еду, нет бомжей и мало попрошаек. Но я сравниваю только со столицей, в провинции Кении я не был.

Основа всей пищи - бананы. Их едят в чистом виде, варят, жарят, пекут на углях, делают пюре. Жареные или вареные бананы на вкус как картошка.


Бананы продаются огромными гроздьями на рынках


Очередной мой контакт с вооруженным представителем власти произошел на железнодорожном мосту через Нил. Когда Уганда получила независимость от Британии, оказалось, что мостом пользоваться угандийцы не умеют, поэтому теперь он не функционирует. Можно пройти только пешком или на мотоцикле.


Я погулял по мосту, а на обратном пути захотел подняться повыше и посмотреть на рельсы.

Когда поднимался, то под мостом заметил лежащего человека в форме с калашом и решил, что дальше мне идти не стоит. Развернулся и хотел пойти обратно, но ленивый голос негра окликнул меня:

- Эй ты! Да, ты.. Иди-ка сюда

подхожу.

- Ты гулял по мосту, да?

- Ну да

- Хмм.. фотографии наверное делал?

- Ага

- Это плохо... это очень плохо... Понимаешь, запрещено фотографировать мост. Он секретный.

- Оу, я не знал, сори. Могу удалить фото.

- Это очень плохо, что ты фотографировал мост. Придется посадить тебя в тюрьму.

- Не надо меня в тюрьму, давай я просто удалю фото (но на фотографии вверенного ему объекта ему было плевать)

- Ты - нарушитель. Ты вообще откуда приехал? Из России? Хм, это хорошо. Дай мне что-нибудь.

Я начал отмазываться, опять предложил удалить фото, сказал что я совсем не богатый и т.д.

Охранник моста встал, а я уже приготовился к разборкам в полиции. Но он захотел посмотреть фотографии на моем фотоаппарате. Где-то час он стоял и листал фото, попутно спрашивая меня где сделаны эти фото. Когда он долистал до фоток с мостом, он их даже не удалил. И тут до меня дошло, я сказал:

- Специально для тебя у меня есть сувенир из России, хочешь подарю?

- А давай!

А перед поездкой я закупил целый пакет кокард и разных нашивок на военную форму для подарков местным. Я сбегал в хостел за нашивкой на фуражку в виде звезды и вручил ему, он был очень доволен. А в конце спросил, не хочу ли я купить ему лимонада? Я ответил, что лимонад очень вреден для его здоровья, лучше не надо его пить. Мы еще поговорили минут 20, он все жаловался какой он бедный и не может так путешествовать как я. В конце концов я ушел.

Угандийская валюта


Объявление на заборе моего хостела: "У нас временно НЕТ РАБОТЫ. Пожалуйста, не приходите и не спрашивайте, есть ли она у нас"


Я доехал до следующего города Entebbe на маршрутке, здесь они называются matatu. Представляете, сколько набивается народу в эти мататы, если в легковушках ездят по 8 человек?


Ентеббе - это благополучный пригород Кампалы, столицы Уганды, здесь находится главный международный аэропорт страны.

В городе много колониальных построек.


Аэропорт Ентеббе примечателен тем, что во времена правления диктатора Ади Амина, в 1976 году террористы захватили пассажирский самолет компании Эйр Франс, следовавший рейсом Тель-Авив - Париж, и посадили его в Ентеббе. Диктатор в какой-то мере импонировал террористам и не особо желал организовывать спасение задолжников. Через неделю после удержания заложников израильская армия провела - команда спасения на военном самолете вылетела из Израиля и долетела до Ентеббе, держась на высоте не более 30 метров (чтобы избежать обнаружения радарами). После посадки самолета из заднего отсека выехала группа автомобилей с коммандос, состоящая из черного мерседеса и нескольких джипов, маскируясь под кортеж Иди Амина. Закончилось все тем, что израильтяне перестреляли всех террористов и 24-х угандийских военных (потеряв при этом своего командира и 3х залолжников), в течение часа произвели дозаправку самолета и улетели.



Спасенные заложники


Я не стал долго задерживаться в Ентеббе и на следующий день поплыл на пароме на остров Сесе на озере Витория (к юго-западу от Ентеббе, см. карту). Я понятия не имел, что там интересного, поэтому решил просто пройти его целиком от одной паромной переправы до другой (50 км).



Погрузка на паром


Охрана парома (это женщина)


На острове были очередные смешные отели и рестораны, в одном из таких домиков был установлен биллиард! Обратите внимание на название.


Через весь остров идет грунтовая дорога, по ней я и пошел.

Жители сельской местности живут вполне благополучно - повсюду плантации бананов, пальмового масла (и завод по его переработке), много коров, коз, куриц.



Местные пацаны


За мной увязался один парень на велосипеде по имени Эммануэль, мы шли и разговаривали несколько часов. Ему было 17 лет. Уже давно стемлено, когда мы дошли до его дома. Он пригласил меня переночевать, но я читал, что в их домах много клопов, поэтому попросился переночевать в своей палатке около его дома.



Я разложил палатку, пожелал Эммануэлю спокойной ночи и лег спать. Но через несколько минут Эммануаль с несколькими родственниками вернулись и позвали меня ужинать! Мы пришли в деревянный сарайчик. Посередине сарая горел костер, на нем жарилось несколько огромных рыбин, пойманных на озере, а вдоль стен сидели члены семьи Эммануэля, всего человек 10. Мне дали кашу (вроде бы овсянку) и начала рассапрашивать о России, о том как мне Уганда, удивлялись, что белый человек идет пешком с рюкзаком, а не едет на бронированном джипе. Было видно, что им было приятно, что я вот так к ним пришел.


После того, как я доел кашу, мне дали большую тарелку с рыбой и бананами в качестве гарнира. Я съел немного рыбы с бананами и сказал, что уже наелся. Сразу же один из его братьев взял эту тарелку и доел за 5 секунд.

Вот уж никак не думал, что в Африке меня пригласят в дом и будут угощать едой! Я то думал, что здесь голод, преступность и отчаяние.. Оказалось, что в сельской местности живут вполне благополучно, еды навалом. Но местные часто жалуются, что они бедные и у них нет денег.

Мы поговорили еще полчаса, затем мама (глава семейства) спросила меня, христианин ли я? Я уклончиво ответил, что в России в основном живут христиане. "Отлично, тогда давайте все вместе помолимся". Все сложили руки около груди и закрыли глаза, а мама начала читать какую-то молитву. Я сначала не вслушивался, но потом понял, что молитва на английском и читаю ее про меня! Примерный перевод: "Благослови господь нашего друга АлеГЗандра на его дальнейшую дорогу, пусть ему сопутствует удача, чтобы он не встретил плохих людей по пути, чтобы дождь не залил его палатку...". Невероятное ощущение! Я сидел в самом сердце Африки на острове на озере Виктория в домике местных жителей, а они читали про меня молитву, было очень круто, я улыбался во весь рот))

Затем все отправились спать, мне еще раз предлагали поспать в доме, потому что боялись, что палатка протечет. Но я всё-таки отказался, хотя может быть и зря..

После отбоя я услышал, как мама семейства поет песню, и записал ее на диктофон:



(на заднем фоне сарайчик, в котором мы ужинали)

Утром меня опять накормили и я пошел дальше, об этом в следующих частях.

Источник в конце рассказа.
 
Всю ночь шел ливень, а на утро я понял, что прямо через мою палатку ночью протекал ручей. Хорошая палатка, не протекла.

Утром один из братьев Эммануэля сходил в магазин и купил мне несколько пачек печенья на завтрак, но все печенья я разделил между детьми и поделился своими бананами.



Дом Эммануэля


Брат Эммануэля похвастался: "Знаешь, а я хорошо знаю географию" и нарисовал мне подробную карту Восточной Африки и отдельно карту мира с основными странами (но перепутал местами США и Канаду).


Фото на прощанье


До паромной переправы шел еще часов 6. Вокруг яркие краски - зелень, голубое небо, дорога цвета красной глины.


Когда меня замечал кто-то из детей, раздавался крик "Мзунгу! МЗУНГУУУУУ!!!!" (белый человек на языке Суахили) и все дети вокруг сбегались и смотрели на меня, некоторые шли рядом несколько километров.


Заправка


Дошел до паромной переправы, пообедал в кафешке. Повсюду реклама Иисуса.


После переправы на нескольких автобусах доехал до города Kabale возле границы с Руандой. Ничего интересного не происходило, поэтому упускаю детали.

Рынок в Kabale


После этой фотографии прохожие сказали человеку, который копался в курицах:

- Эй, тебя этот Мзунгу фотографирует!! (в Африке многие не любят фотографироваться). Он подходит ко мне и говорит:

- Слыш, ты что меня сфотографировал?

- Ну да.. (я заочковал)

- Так не пойдет *с наездом*. Я тут работаю, а ты меня фотографируешь! А если бы я сейчас достал фотоаппарат и начал бы делать твое фото?? Тебе бы понравилось?

- Ну да, я не против.

- Ха, да я шучу, my brother! Дай пять, все пучком! Удачи!



На следующий день сел в автобус до столицы Руанды, Кигали. Чтобы получить туристическую визу Руанды, необходимо заранее отправить онлайн-запрос на сайте , приложив копии отелей (можно сделать бесплатно отменяемую бронь через букинг, что я и сделал). Когда придет ответ на электронную почту, можно въезжать в страну, стоимость визы - 30 долларов.

Если кто не знает, в 1994 году в Руанде произошел . В стране размером меньше Московской области за 3 месяца перерезали миллион человек из народности Тутси. Было множество случаев, как европейские войска эвакуировали исключительно белых людей, оставляя местных на верную гибель. Про геноцид в Руанде снято множество фильмов, самый жесткий из них - , более жесткого фильма я еще не смотрел.



Кигали произвел хорошее впечатление. Если закрыть глаза на небольшое количество бомжей в центре города, можно подумать, что ты в Европе. Город расположен на холмах, в центре несколько высоких бизнес-центров, остальная застройка - малоэтажная. Здесь чисто, даже полиэтиленовые пакеты запрещены, используют бумажные.

Английский язык знают далеко не все, здесь в ходу французский.


Валюта - руандийский франк.


Я провел несколько дней в Кигали и решил прокатиться на корабле по озеру Киву. Корабль курсирует 2 раза в неделю между Rubavu на севере озера на границе с Демократической Республиков Конго (одна из самых жестких для путешествий стран, не суйтесь туда) и Kamembe на юге озера.



Вот он


Очень красивые места: нетронутая природа, яркие краски вокруг


По пути болтали с парнем по имени Роберт, на одной из остановок он вышел размяться и встретил своего друга, который недавно устроился работать в полицию. Здесь любая работа сама по себе престижна, а уж полицейским - это как у нас в Газпром устроиться. Когда отплыли дальше, он долго причитал: "Представляешь, мой друг устроился в полицию, классно ему! Я попросил у него денег, но он дал только 3 доллара, представляешь какой жмот? у него же есть работа, а денег жалко!". К слову, 3 доллара - это выше дневного заработка полицейского.



Остановка.


Сидячих мест не хватило, я поделился походным ковриком с сестрой Роберта.


Ребенок взял с пола фантик от конфеты и начал жевать, его мама все это видела и ничего не сделала, так он и жевал его пока не доплыли.

На корабле продавали чай с молоком и с большим количеством сахара по-руандийски. Роберт сказал, что когда-нибудь Руанда догонит в развитии Европу, будет развитой страной, а руандийцы будут пить чай без молока и без сахара, как в Европе! Якобы они пьют чай с сахаром и с молоком из-за отсталости.. Еще одна мечта Роберта - когда-нибудь руандийский франк станет равен доллару и жизнь будет сказкой.

Вечером мы доплыли до конечной остановки, и я сел в маршрутку до Bugarama, это деревня на границе Руанды и Бурунди.



Фотки из окна автобуса


В таких желтых канистрах вся Африка (не только Восточная) носит воду. Кто знает, почему везде именно эти желтые канистры?


Много людей ходит в костюмах. Наверное из-за того, что много БУ костюмов свозится сюда из Европы.


Вышел к нужной мне деревне, вокруг меня сразу собралось человек 30 людей. Я хотел выяснить, где можно поужинать, но никто не знал английского языка. Через несколько минут пришел англоговорящий парень по имени Айк и показал мне столовую. Я купил себе и Айку порцию риса с говядиной по 1.5 доллара, он был очень доволен.

Айк рассказал, что он - лучший ученик в классе, его даже избрали президентом школы. Он был очень религиозен, постоянно твердил что-то про божью помощь Руанде, что здесь очень много детей-сирот (из-за геноцида). У сирот есть привилегии - несколько западных благотворительных фондов спонсируют их обучение в университетах. По его мнению, этим детям очень повезло. Еще он рассказал, что у него совсем нет денег и он планирует продать свой мобильный телефон (обычный кнопочный) и купить более бюджетную модель.

Когда поужинали, мы пошли в сторону его дома и границы Бурунди. Встретили девушку Айка, он сказал, что эта девушка - единтвенная его радость, что он очень ее любит и вообще умер бы без нее.

Мы попрощались и я пошел дальше. Уже стемнело, граница ночью не работала, поэтому я начал искать место для ночлега. По дороге со мной познакомились 2 парня, начали рассказывать про свою деревню, показали мне футбольное поле возле их школы. Я сказал - "Это мне и нужно, пойду-ка я туда спать". Они очень удивились и остались стоять возле дороги, а я пошел на футбольное поле ставить палатку. Вскоре обо мне прознала вся деревня, больше 50 человек пришли на меня посмотреть. Им очень понравилась моя палатка)


Из-за такой популярности спокойно поспать мне удалось только 3 часа, в ночи пришел даже мэр этой деревни.

Об этом в следующих частях!
 
Предыдущая часть закончилась тем, что я ставил палатку на футбольное поле в нескольких километрах от границы Руанда-Бурунди, в деревне Bugurama. Пока ставил, начали собираться первые зрители, а я воспоьзовался детским трудом - дал одному ребенку фонарь, чтобы он светил на палатку. Когда поднял голову, то понял, что возле меня собралось ~50 человек! Я достал фотоаппарат и начал делать контрольный снимок в сторону, тут же несколько детей бросились в кадр:


После каждого фото они находили себя на экране фотоаппарата и кричали "Эххехехеееййй!!! АААААА!!! УУУУУУУУ!!!!!!"

Фотографироваться хотели не только дети.


Люди продолжали прибывать.

После фотосессии мне сказали: "Ну все, можешь идти спать". Я залез в палатку, но никто не думал уходить! Они все стояли вокруг палатки и галдели.





Я думал о том, как мне здесь заснуть вообще?

Через некоторое время самая догадливая женщина что-то сказала и вся толпа отошла за пределы футбольного поля, но продолжала галдеть. Со всех сторон доносилась руандийская речь, в их словах отчетливо различалось слово "мзунгу", т.е. белый человек.

Через 20 минут, когда я уже начал дремать, к палатке подъехал джип, из него вышли несколько человек и начали звать меня. Я вылез. Один из них представился мэром этой деревни.

После стандартных вопросов откуда я, почему я здесь вообще сплю и т.д. мэр сказал:

- Я сейчас позову с границы солдат, они будут тебя охранять.

- Не надо никаких солдат, до рассвета недолго осталось! Рано утром я уже уйду!

Я перечилил все места, где мне приходилось спать в палатке, несколько минут мы спорили, но в конце концов я его убедил. Пожелали друг другу спокойной ночи и они уехали.

Поспал час-полтора, и захотелось мне сходить в туалет. Судя по звукам вокруг, люди разошлись по домам. Я вылез из палатки, сходил до лесочка, а на обратном пути смотрю - на меня из темноты идут 2 фигуры в капюшонах с палками в руках.. Всё, конец моим путешествиям, зачем я вообще сюда полез???

Они подходят и говорят - "Привет, мы твои секьюрити, нам мэр сказал тебя охранять. Все нормально?". Повезло мне, личная вооруженная охрана как-никак.

Я дальше лег спать, а охранники всю ночь ходили вокруг палатки, разговаривали и волокли свои палки по земле. За полчаса до рассвета они меня разбудили, опять спросили всё ли нормально, и сказали: "Ну мы тогда пойдем тоже поспим".

Утром я вылез из палатки и начал собираться, вокруг опять образовалась толпа. В отличие от других мест, в этой деревне люди очень любили фотографироваться. Очередная фотосессия:


Я попрощался с ними и пошел дальше, до границы оставалось несколько километров. По дороге в направлении рынка шло много людей с полными корзинами овощей и фруктов, деревня производила приятное впечатление.

За рекой - Демократическая Республика Конго, в прошлом - Заир.


Границу Руанда-Бурунди перешел без проблем, только пограничник долго смотрел на перевернутый въездной штамп в Руанду и о чем-то думал. После прохождения границы отбился от таксистов на машинах и поехал на мото-такси за 2 доллара до следующей деревни, откуда ходили маршрутки до Бужумбуры, столицы Бурунди. С рюкзаком влезть было сложно, потому что в африканских маршрутках сидения уже ширины человека, все набиваются как кильки в томате. К тому времени у меня внезапно сломался фотоаппарат, поэтому фотографий будет меньше, дальше фотографировал на телефон.

Видео из маршрутки:



Бурунди - одна их самых бедных стран в мире по показателю ВВП на душу населения. По многим рейтингам - самая бедная.

Но я не обнаружил здесь какой-то исключительной бедности. По моим догадкам, все дело в том, что большая часть населения живет в безденежном режиме, занимаясь сельским хозяйством и никак не участвуя в формировании ВВП страны.

В Бужумбре я провел 1.5 дня. На удивление я не обнаружил здесь большого количества бомжей. В центре города расположен большой рынок и автовокзал, менялы валюты со всех сторон зазывают к себе звуком "Псс" и соответствующим жестом.

Типичный городской пейзаж:


Много спортсменов, которые бегают по асфальтовым дорогам и поют песни:



В гостинице у меня не работал кран с водой, поэтому я попросил девушку-администратора починить этот кран. Она начала строить мне глазки и жестами объяснила, что сантехника сейчас нет, и показала мне на какую-то бочку, на которую надо залезть и открутить ржавый вентиль. После таких манипуляций все заработало.

Ночью она постучалась ко мне в комнату и протянула бумажку, в которой было написано "I sleep with you for 70$". Уверен, что можно было сбить цену в несколько раз.



На следующий день я сел в автобус до границы с Танзанией. По дороге увидел отличный способ сэкономить силы при езде на велосипеде.


После Бурунди по дороге в Найроби я уже нигде не останавливался, потому что времени было в обрез.

К вечеру доехал до границы с Танзанией, на следующий день до танзанийского города Mwanza. Кстати, в Танзании почему-то очень не любят фотографироваться.


В Mwanza провел 1 вечер. Потолок к отеле за 7$:


В Найроби купил 20 килограмм разных фруктов на рынке, при этом сначала меня завели в специальный рынок для туристов, где все было в 5-10 раз дороже! Сначала я подумал, что здесь реально все так дорого и долго торговался с одним арабом за 3 килограмма манго. Он очень неохотно уступал в цене, но я стоял на своем и сбил цену в несколько раз. В конце концов меня одолели сомнения, потому что я не увидел ни одного местного покупателя. Когда я уходил, араб был очень-очень злым. С трудом нашел рынок для местных и закупился по нормальным ценам:


А на следующий день улетел домой.



В итоге я опроверг для себя несколько стереотипов об Африке:

Люди оказались добрее, чем я думал, цены - выше, рацион местных жителей - проще.

Почти везде красивая нетронутая природа.

В столицах много бомжей и попрошаек, а в сельской местности они отсутствуют.

Отремонтированные дороги - лучше российских, а старые - жуткий ад.

Возможно мне просто повезло, но ни с какой преступностью я не столкнулся.



Это было самое запоминающееся путешествие в жизни! Обязательно сюда еще вернусь, 3 недели для такого интересного региона явно недостаточно.



Главное - не носите с собой крупные суммы денег, в случае ограбления лучше сразу отдавать все, иначе могут зарезать.

Основную часть денег можно оставить родственникам и попросить их делать переводы по Вестерн Юнион.

Все мои расходы составили приблизительно 1400 долларов (по курсу 35-36). Из них 800 - авиабилет, 200 - визы. Остальные расходы в порядке убывания: всякая фигня в магазинах типа шоколадок и колы, транспорт, жилье, обычная еда, фрукты домой.


Больше фотографий можно посмотреть здесь (они немного в хаотичном порядке) -

Спасибо за внимание!

Источник
 
Африканский кабак не для слабонервных

1450184812187422315.jpg
 
Рынок для нищих в Эфиопии

Даже не знаю, смог ли бы я здесь что-то купить или нет


Чеснок, яйца, кипящее на костре молоко, горки лука и картофеля, сахарный тростник, кусочки какой-то коры и еще бог знает что.

Такого бедного рынка я не видел ни в одном городе, ни в одной стране мира.

И одновременно такого пестрого, невероятно фактурного, играющего всеми цветами радуги.

Люди торгуют тем, что есть, чтобы заработать гроши себе на пропитание. Другие люди покупают за гроши то, что есть на этом рынке. Может быть, минуту назад продав за гроши то, что было на продаже у себя.

Так и живут, так и торгуют.



Это восток Эфиопии, город Харар.


Рынок в Хараре находится сразу у входа в старый город за одними из пяти каменных ворот. Такое ощущение, что эти ворота разделяют два совершенно разных мира в Хараре: более менее современный здесь и дико бедный, какой-то древний по ту сторону.


Сам по себе рынок тянется вниз вслед за самой широкой в старом городе улицей. Там, на дальнем конце, она упирается еще в одни ворота. Там же заканчивается и рынок, если его можно так назвать.


Прилавков здесь нет. Торговки и торговцы сидят прямо на земле. Кто-то что-то подстелив под себя, кто-то нет. Товар раскладывают здесь же, на клочках ткани или просто на мостовой. Продают кто что может. Эта бабулька, например, торгует кусочками какой-то коры. По запаху они напоминают ладан


Чеснок, лук, нут... Там дальше не очень приятные на вид помидоры и маленькие кочаны капусты. Восток Эфиопии довольно засушлив, так что с сельским хозяйством здесь не очень, а следовательно, и с едой существуют определенные проблемы. Это очень хорошо заметно на рынке. Ни овощей, ни фруктов здесь практически нет


В пакетах подсолнечное масло. В бутылках - вода. Воду здесь продают как самый обычный товар. Вода имеется в виду не бутилированная, а набранная где-то в источнике в б/у тару, которую тоже продают как товар. Да-да, в Эфиопии вы нигде не увидите валяющиеся пластиковые бутылки. Здесь это ценный товар.


Так выглядит большинство торговых мест. Сравните с тем изобилием, которое мы привыкли видеть в овощных рядах


Чеснок и лук. Лук и чеснок. Везде и повсюду.


Яйца в этих условиях являются весьма ценным продуктом и товаром


Мясо в Хараре очень недешевое по сравнению с другими регионами и в продаже его очень мало. Из туши продается в буквальном смысле каждый кусок - и мясо, и кожа, и жилы, и копыта, и хвосты


Рыночные ряды


Жареные в масле пончики без начинки - местное лакомство. Но оно недешевое, позволить себе пончик может далеко не каждый житель старого города в Хараре. Стоит такой пончик 10 бырр (30 рублей).


Торгуют одни женщины


Уличная кофейня. Здесь вам сварят очень вкусный эфиопский кофе за 5 бырр.



Варят его на самодельном дровяном примусе


Торговка сахарным тростником. Куски стебля просто очищают и разгрызают, посасывая внутреннюю сладкую мякоть


Торговка молоком. Молоко здесь продают кипяченое, нагревая его прямо здесь же, на все том же дровяном примусе. Тара - грязные желтые пластиковые канистры. Молоко бывает коровье, бывает козье. Коз в Эфиопии очень много.


Навесы от жгучего африканского солнца. Здесь, на востоке Эфиопии, намного жарче, чем даже на юге, откуда мы поехали через несколько дней


К вечеру на рынок начинается сходиться народ, который возвращается с различных работ, и торговые улицы немного оживляются.


Молочные ряды


Специи и мешки с тефом. Теф - местный злак, основной в Эфиопии. Здесь из него пекут ынджеру - кислые лепешки, заменяющие эфиопам хлеб и вилки.


Рыночная парикмахерская


Последний час перед закатом - самое бойкое время на рынке. Покупателям нужно успеть купить домой продуктов, продавцам - продать что-нибудь, заработать свои гроши и принести домой немного еды.



Живут в Хараре довольно бедно. Особенно здесь, в старом городе

 
Знал что в Африке тяжело живут люди, но не думал что на столько( Я туда точно не поеду, тяжело смотреть на нищету мне...
 



Вместо такси здесь выступают стокубовые мотоциклы, называемые бодободо.



В условиях столичных пробок многие люди имеющие машину прибегают к услугам бодободо, однако в большинстве своем их клиентурой являются местные пешеходы, потому как хоть добраться на бодободо из одной части города в другую можно относительно дешево и достаточно быстро, транспорт этот крайне опасен из-за манеры вождения в этой стране.



Встретить бодободо с двумя-тремя пассажаирами - обычное дело, как и встретить его обвешенного курицами, с козой на коленках, какими-то мешками/коробками за спиной и прочими вещами которые в руках не унесешь.




Женщины в юбках также пользуются услугами бодободо, только сидят гораздо опаснее, особенно когда их две.


Бодободо одновременно и огромная проблема и единственное транспортное решение для местных, ведь мотоциклы дешевы, непрожорливы и могут перевозить как людей так и мелкий скарб и по пригородным/деревенским грунтовкам, и по узким улицам столицы.

Но манера вождения водителей этих мотоциклов приводит к постоянным авариям, травмам пассажиров, а иногда и к летальным исходам. Их передвижение сквозь пробки только усугубляет положение на дорогах, не говоря о постоянном напряжении автомобилистов, потому что бодободо так и норовят нырнуть в любую щель не опасаясь попасть под колеса.
 



Есть как есть. К сожалению, жители Африки - действительно огромная нация попрошаек. От мала до велика.



Глядя каждый день на протянутые детские ладошки, женские руки, пятерню мужика или заскорузлую длань старика, у меня все отчетливей формировалась картина их стиля жизни: попрошайничать они начинают с раннего детства, отправляемые матерями сшибать с прохожих и туристов "вандоллар". Подрастая, некоторые становятся хитрее и изобретательнее, придумывая завуалированные способы попрошайничества типа хэлперства. Другие же так и продолжают тупо и прямолинейно выпрашивать деньги. В зрелом возрасте, не привыкнув заниматься чем-то другим, все так же ходят по базарам и барам, выпрашивая еду-пиво-деньги. Само собой, все то же самое продолжается и в глубокой старости. Ведь жизнь за долгие года так ничему и не научила...



Африканские попрошайки очень отличаются от наших профессиональных "погорельцев", "требующих срочной операции" или "украливседокументыденьгибилет". Во-первых, они и правда просят для себя и их никто не крышует. Во-вторых, т.к. они "работают" на себя, иногда ведут себя просто бесстыдно, нагло, напористо и бескомпромиссно.


Мысль написать пост о попрошайках возникла у меня в тот момент, когда Антоша делал этот снимок.



Дети, увидев, что я несколько минут назад положил в карман 10 бырр, выпрашивают у меня их.



Смех смехом, но они в прямом смысле загнали меня в угол, прижав к забору.



В такие моменты существует огромный риск остаться с пустыми карманами, без техники и телефона, ведь пара десятков рук лезет просто везде.



Кстати, трогать детей в таких случаях очень опасно. Поблизости всегда есть взрослые, которые будто ждут момента плача ребенка, чтобы разгорелся конфликт. Приходится увиливать или осаждать голосом.


В Африке просят везде и чуть ли не каждый второй.



Завидев европейца, многие не считают зазорным протянуть руку: он же европеей, у него же есть деньги.



Выражение лица при этом заискивающее. Гордостью или самоуважением и не пахнет.


Просят везде. На улице, в магазине, на рынке, даже на остановке общественного транспорта.



Судя по выражению лиц этих людей, их тоже порядком достают попрошайки. Так что не только нас, путешественников


Этот старик, проходя мимо, просто протянул руку и смотрел мне в глаза.



Он не говорил ни слова, не показывал страшные раны на руках или ногах (очень распространенный способ в Эфиопии) и не доставал картонную табличку (как делают у нас).



Он просто протянул руку и ждал, пока я что-нибудь дам.


Этот человек подошел к Антоше в тот момент, когда он рылся в рюкзаке, доставая какие-то вещи.



Антоша ему ничего не дал.



Товарищ очень нервничал, долго шел за нами, выкрикивал матюки по-амхарски и все время замахивался бутылкой, требуя денег.



С чего? Одному ему известно.



Отстал он только, когда Ловыгин не выдержал, взял с земли камень и заманухлся на него.


Попрошайки окружили маршрутку, на которой мы ехали из Харэра в Аддис-Абебу.



Об их намерениях у меня не возникло ни малейшего сомнения. Все подтвердилось через минуту.


Сначала с одной стороны...


Затем с другой


Дай денег, дай денег, дай денег.



Зачем учиться или делать что-то по дому либо в поле?



Ведь можно просто клянчить деньги


Это те детишки, которые окружили меня около забора на втором фото.



Благо, наша машина стояла рядом, я просто сел в нее. Так они и в открытое окно чуть не забрались.



Ситуацию разрешил водитель. Знаете что он сделал?



Он парочку детишек приложил, не жалея, остальные разбежались сами. Взрослые около забора, сплюнув сквозь зубы, огорченно отправились вслед за детьми. Не получилось поиметь иностранцев на деньги.


Никогда раньше ни в одной стране не видел попрошаек, которые стоят в поле на дороге.



Причем, ведь они не видят, что в машине едут иностранцы. Они просто протягивают руку навстречу проходящей машине.



И так целыми днями. И подозреваю, что всю жизнь, судя по старикам с протянутой рукой в городах и деревнях.


Еще дорожные попрошайки


И еще.


Эти просто несли какую-то траву на голове для скота. Увидели машину, давай просить.


Ну а увидев, что в машине иностранцы, и вовсе готовы бежать вслед за ней, протягивая руку.



Интересно, сколько машин в год останавливается, чтобы дать денег и поехать дальше?


Дети в деревне. Фотографирую жилой дом, поворачиваюсь, уже клянчат...


Кстати, гиды, которые являются обязательными сопровождающими во время визитов в племена, просят ни в коем случае не девать детям деньги, т.к. попрошайничество считается уже самым настоящим бичом.



- Если фотографируете детей и рядом есть родители или родителей с детьми, дайте деньги родителям...



То есть все равно двойная мораль. Ведь в некоторых племенах некоторые "родители" только и делают, что берут детей на руки и ходят вокруг тебя, чтобы ты сфотографировал и дал им денег.


Дети просят деньги у Ловыгина. Он предлагаем им пройти прогуляться


Просят все...


В какой-то момент этот парень так достал Ловыгина, что он выдернул из кровли дома прутик и предупредил парня, что высечет его, если он не отстанет. Отстал....


Самым поразительным во всей этой истории с попрошайками был момент в съем-баре в Ченче, о котором уже был пост.



Там попрошайки 20-25 лет просто, не стесняясь, подсаживались к нам за стол, рассказывали, что они здесь крутые и их все знают и, если что, "но проблем", выпрашивая взамен бутылку пива...
 
Антисанитарный кофе

Как известно, кофе для Эфиопии, что пиво для Чехии, суши для Японии и нефть для России. Национальная гордость, основа бюджета и самый почитаемый продукт. Особый способ варки, знаменитые кофейные церемонии, все дела... Вот только, путешествуя по Эфиопии, кофе я практически нигде не заказывал. Почему? Просто было стремно.



Очень не хотелось подхватить какую-нибудь амебу или, еще хуже, болячку кого-то, кто пил кофе передо мной.



Почему? Сейчас расскажу


Кофейная церемония в Эфиопии очень красивая и ее однозначно стоит увидеть и попробовать сваренный по-эфиопски кофе.



Но делать это лучше в приличных ресторанах. Там, где посуду после кофе ... нормально моют.



Просто во избежание.


Дело в том, что упрощенную кофейную церемонию, а проще говоря, варку кофе, здесь делают чуть ли не каждом углу: на любом рынке, в каждой едальне, кафе или даже на обочине дороги. Все хорошо, вот только стоит внимательно присмотреться к тазикам, стоящим около "бариста". В тазиках этих, как правило, вода разной степени непрозрачности. В ней после вас девушка сполоснет чашку и поставит ее на поднос рядом с другими "чистыми" чашками. То есть понимаете, да, что чашка вымыта очень условно и если из какой-нибудь из них пил кто-то ... не очень здоровый, скажем так, велика вероятность подхватить что-нибудь экзотическое.



Есть еще один момент.



Я уже писал, что с водой в этой стране довольно большие проблемы и во многих населенных пунктах, в том числе и городах, воду берут в ближайшей реке, а то и просто луже. Набирают в канистры и привозят домой. Потому, неизвестно, что вообще за вода в миске, в которой моют эти чашки, и какие существа могут оказаться в вашем пищеварительном тракте.

Вот такие дела с уличными кофейными церемониями в Эфиопии. Будьте предельно осторожны!

 
Блеск и нищета Йоханнесбурга: как белый «африканский Нью-Йорк» превратился в черное гетто


Финансовая столица Африки, крупнейший город ее самой экономически развитой страны и вместе с тем рассадник преступности, белые жители которого обитают сейчас в резервациях, напоминающих скорее крепости. Йоханнесбург, или, как его называют местные, Йобург, африканский Нью-Йорк, в 1950—1970-е годы пережил на добыче алмазов и золота беспрецедентный для континента расцвет, чтобы в 1990-е с отменой режима апартеида погрузиться в пучину криминального хаоса. Onliner.by исследовал бурную историю и туманное настоящее «Города золота» и выяснил, повторит ли он печальную судьбу Детройта.



В феврале 1886 года австралиец Джон Харрисон, добывавший камень для строительства здания на т. н. «Ферме Ланглахте» в южноафриканских горах Витватерсранд, случайно обнаружил породу, которую он опознал как золотоносную. Так была открыта образовавшаяся около 2,7 миллиарда лет назад богатейшая «Золотая дуга», цепь месторождений, к настоящему моменту принесшая человечеству более 48 000 тонн драгоценного металла, около 40% всего добытого людьми золота. Новость о сенсационной находке быстро распространилась по окрестностям, и уже в следующем году на месте открытия Харрисона в наспех построенном городке жило около 3000 человек. Будущий Йоханнесбург на заре своего существования.


Населенный пункт, благодаря немедленно разбушевавшейся вокруг него «золотой лихорадке», пережил взрывной рост населения. К концу XIX века здесь жило уже более 100 000 искателей счастья со всего мира, Йоханнесбург быстро застраивался капитальными зданиями, и уже всего через четверть века после основания о палаточном городке старателей в пустыне мало что напоминало.


В 1936 году, когда «Городу золота» (такое прозвище быстро получил Йобург) исполнилось 50 лет, он насчитывал уже 620 000 жителей, больше чем, например, в Кейптауне и Претории вместе взятых. Его называли «крупнейшим и самым населенным европейским городом Африки» и «великим золотым центром Британской империи». По соседству с прекрасной колониальной архитектурой начала века, напоминавшей современникам Париж, постепенно появлялись высотные здания в стиле ар-деко, и тут уже было не обойтись без сравнений с Нью-Йорком. Правильная планировка города с прямоугольной сеткой улиц и кварталов это впечатление усиливала.


Начиная с 1930-х годов в город бурной рекой потекли иностранные инвестиции. «Маленький Нью-Йорк Африки» быстро превратился в деловой центр всего континента, а источником его благосостояния кроме золотых шахт стали другие отрасли горнодобывающей промышленности, прежде всего добыча алмазов и позже урана. В конце 1940-х для размещения штаб-квартир многочисленных корпораций и банков началось активное строительство множества современных конторских зданий, в основном высотных. Central Business District («Центральный деловой район») Йоханнесбурга стал настоящим африканским Манхэттеном, фоном которому служили отвалы породы тех самых шахт, принесших городу процветание.


В 1960-е годы промышленность, а вместе с ней экономика ЮАР были на подъеме. В Йоханнесбурге размещались штаб-квартиры 65 из 100 крупнейших южноафриканских компаний, включая 6 из 8 горнодобывающих конгломератов, 13 из 30 страховщиков и 11 из 16 ведущих банков страны. «Город золота» стал космополитичным мегаполисом с 2,5-миллионным населением (к 1985 году), высотками из стекла и бетона, роскошными отелями и ресторанами. Так Йобург выглядел в 1959 году.


Параллельно в те же 1960-е в Йоханнесбурге развернулись и иные процессы, свойственные многим крупным городам западного типа. C развитием сети автострад и удешевлением личных автомобилей началась эксурбанизация — массовый переезд среднего класса из высотного центра в малоэтажные пригороды. В то же время, в отличие от Детройта, Йобург не пустел. Если благосостояние «Города моторов» зависело лишь от одной отрасли промышленности (автомобильной) и с ее упадком быстро закончилось, то «Город золота» в экономическом смысле был куда более полицентричным. Его благополучные жители действительно переезжали в собственные загородные дома, но при этом продолжали возвращаться на работу в конторы Central Business District.


Еще одним важным отличием Йоханнесбурга от Детройта было то, что своим процветанием первый был обязан не только объективным экономическим процессам, например высокой стоимости природных ресурсов. Важную роль играла официальная идеология ЮАР, получившая название «апартеид» (в переводе «раздельность»), подразумевавшая фактически раздельное проживание на территории страны белого и «цветного» (в первую очередь чернокожего) населения.


Негритянское население ЮАР обязано было проживать в специально выделенных зонах, т. н. «бантустанах». Выезд из этих резерваций и посещение городов черными южноафриканцами могли производиться лишь в двух случаях: или по специальному (естественно, получаемому с огромным трудом) разрешению, или при наличии в «белых» зонах рабочего места. При этом работа в большинстве случаев была связана с тяжелым низкоквалифицированным трудом за минимально возможную оплату. Дешевая рабочая сила в 1940—80-е годы на фоне ресурсоэксплуатирующей экономики сыграла немалую роль в превращении ЮАР в самую развитую страну Африки.


Сегрегация в ЮАР подразумевала не только раздельное проживание «белых» и «черных», у разных рас были свои системы здравоохранения, образования, транспорта, развлечений и т. д. В крупных городах неграм позволяли появляться только для работы или в том случае, если они проживали там до Второй мировой войны. Благополучный Йоханнесбург, город небоскребов из стекла и бетона, широких автострад, утопающих в цветущих сиреневых жакарандах живописных частных особняков под черепичными крышами, был городом белых и для белых.


Без негритянского населения в больших городах, конечно, все равно было не обойтись. Для их проживания в 1950—60-е годы за городской чертой создавалась система изолированных тауншипов, специальных поселков для чернокожих южноафриканцев. Такой тауншип, получивший название Соуэто (Soweto), был построен и рядом с Йоханнесбургом, причем сюда насильственно выселили жителей ранее стихийно сложившихся вокруг «Города золота» черных поселений. Справедливости ради надо отметить, что государство изначально пыталось придать Соуэто более-менее цивилизованные черты, пусть и с расовой дискриминацией. Поселок на деньги алмазного короля Эрнеста Оппенгеймера был застроен аккуратными типовыми четырехкомнатными домиками, прозванными местными жителями «спичечными коробками» (matchbox).


До сих пор «спичечные коробки» образуют относительно благополучные кварталы Соуэто.

В одном из таких домов жил и Нельсон Мандела, главный борец с апартеидом в ЮАР.

Но стремительный рост населения тауншипа привел к тому, что эти районы обросли хаотичной застройкой трущобного вида. К 1983 году в Соуэто проживало уже 1,8 миллиона человек.


Система апартеида прекратила существование после первых демократических выборов в ЮАР в 1994 году. Получившее право голоса чернокожее большинство выбрало президентом Нельсона Манделу, и в это же время Йоханнесбург начал стремительно и порой до неузнаваемости меняться.


Еще в 1980-е годы эксурбанизация в ЮАР активизировалась. Вслед за обычными людьми «за город» потянулась и торгово-развлекательная инфраструктура. В центральной деловой части Йобурга и его многоэтажных жилых кварталах стали массово закрываться магазины и рестораны, им на смену приходили крупные многофункциональные торговые центры в пригородах. Однако в начале 1990-х процесс принял лавинообразный характер. После ликвидации апартеида чернокожее население страны получило доступ в ранее закрытые для него районы и, естественно, тут же предоставленной возможностью воспользовалось. Белые, конечно, не стали дожидаться новых хозяев государства. Те из них, кто еще продолжал жить в центральной части Йоханнесбурга, т. н. «внутреннем городе», стремительно оставили свои квартиры. На их место тут же вселились новые жильцы с другим цветом кожи.


Это был классический пример «бегства белых», но при этом отличающийся от аналогичной ситуации в Детройте. Если в «Городе моторов» ведущую роль играло депрессивное состояние главной отрасли городской экономики — автомобильной, то в «Городе золота» в основе лежали в первую очередь политические процессы. Впрочем, независимо от первопричин результат получился одним и тем же. Оба мегаполиса из «белых» стали «черными».

Крупнейшие жилые районы, например застроенный многоэтажками Хиллброу, оказались фактически захвачены пришельцами из Соуэто, причем захвачены в прямом смысле. Владельцы жилых домов, не сориентировавшись вовремя в ситуации, а может и не желая этого делать, зачастую отказывались снижать арендную плату за квартиры. Неплатежеспособные же выходцы из негритянских трущоб были не в состоянии ее платить. Из этой патовой ситуации последние нашли два выхода: или селиться в городе в складчину, что превращало когда-то роскошные кондоминиумы в человеческие муравейники, или просто-напросто занимались сквоттингом, самовольно занимая оставленное белыми жилье и вовсе отказываясь за него платить. Немедленным итогом этого была стремительная деградация жилого фонда города. Арендодатели прекращали обслуживать свою собственность, отключали там воду, канализацию, электричество. «Маленький Нью-Йорк» превращался в «Маленький Гарлем».

Самым ярким примером этого стал жилой комплекс Ponte City. Построенная в 1975 году 54-этажная башня после сдачи в эксплуатацию задала новые стандарты престижного жилья в Йоханнесбурге.


В 1990-е после ликвидации апартеида опустевшую высотку захватили негритянские банды, превратив элитный кондоминиум в рассадник преступности, наркомании и СПИДа. Дно атриума выступило в роли свалки высотой в пять этажей. В конце концов власти уже в 2000-е освободили небоскреб от сквоттеров, после чего даже рассматривали возможность превращения Ponte City в многоэтажную тюрьму.

Захватом одного здания банды, разумеется, не обошлись. Уровень преступности на когда-то благополучных и безопасных улицах города зашкаливал. В 1994 году в провинции Гаутенг, столицей которой был Йоханнесбург, было зафиксировано 83 убийства на 100 000 жителей. Для сравнения в оккупированном криминалом Детройте в том же году убили 54 человека из 100 000. Логичным итогом разгула преступности в обретшей демократию стране был исход не только зажиточных жителей, но и бизнеса из городов. Роскошная гостиница Johannesburg Sun Hotel из пятизвездочной превратилась в однозвездочную, в похожей ситуации оказался Carlton Hotel — символ процветания 1970-х. В конце концов в 1990-е эти отели и вовсе закрылись.


Большой бизнес, штаб-квартиры крупнейших южноафриканских компаний, конечно, из Йоханнесбурга никуда не делись, город по-прежнему остается деловой столицей страны. Они лишь переехали поближе к сотрудникам. В северных пригородах Йобурга, в районе Сэндтон, появился новый даунтаун, конечно не такой внушительный, как созданный в 1950—70-е годы «Центральный деловой район», но зато куда более безопасный.


Ликвидация апартеида вывела чернокожее население страны из резерваций, фактически отправив в них белых африканеров. Покинув центр Йобурга, они перебрались в собственные пригороды-крепости. Окруженные двухметровыми заборами с колючей проволокой и круглосуточной охраной, эти компактные поселки вблизи нового административного центра города позволили оставшимся на родине белым южноафриканцам (в Йоханнесбурге их около 16%) сохранить привычный быт и относительно комфортное существование. Город фактически по-прежнему остался разделен, только белое и черное здесь поменялись местами.

В центральной части Йоханнесбурга туристам, в особенности белым, по-прежнему не рекомендуется выходить из автомобилей. ЮАР, а вместе с ней и ее крупнейший город, захлестывает эпидемия СПИДа. Но главное — расовое разделение, вроде бы ликвидированное 20 лет назад, де-факто продолжает существовать.



Йоханнесбург все еще город противостояния, и пусть стороны в нем поменялись местами, это по-прежнему противостояние двух гетто: черного, по-прежнему бедного, но с удовольствием рефлексирующего об упущенных в Экс экс веке возможностях и обвиняющего другую сторону во всех своих бедах, и белого, зажиточного, но существующего ныне за колючей проволокой, увлекающегося психологией осажденной крепости.


В последние годы правительство ЮАР делает попытки переломить ситуацию. Государство выделяет достаточно серьезные деньги на регенерацию крупнейшего города страны и восстановление его положительной репутации. Деградировавшие за последние 20 лет здания реконструируются, сюда заселяется все-таки появившийся в эти годы пока еще относительно малочисленный черный средний класс.

В городе строятся культурные и спортивные объекты, даже в трущобном Соуэто. Весьма кстати оказался и чемпионат мира по футболу 2010 года, одним из центров которого стал Йоханнесбург. По крайней мере, его транспортная система приобрела более-менее цивилизованный вид.

Удалось реконструировать даже несостоявшийся небоскреб-тюрьму Ponte City. Прежние жильцы, конечно, туда не вернулись, но и бандитским притоном башня быть перестала. Теперь тут живут более-менее зажиточные черные африканцы.

Оживилась жизнь и в «Центральном деловом районе». Большая часть его высоток по-прежнему пустует, но отдельные компании и банки сюда вернулись, привлеченные значительно снизившейся здесь преступностью и небольшими арендными ставками. В 2001 году Йоханнесбург (без «белых» северных пригородов) давал около 2,5% ВВП, в 2011-м — уже 16%.

Правительство ЮАР потратило около сотни миллионов долларов на ребрендинг Йобурга. Официальным городским слоганом стало смелое утверждение «Африканский город мирового класса». Власти не теряют надежду вернуть ему имидж космополитичной деловой столицы континента, только уже с мультикультурным оттенком без всяческой дискриминации.


Но в городе «мирового класса» остается слишком много типично африканских проблем. Его все еще окружают брутальные трущобы, где порой нет ни канализации, ни воды. Преступность, хотя и снизилась, все равно остается на уровне, несравнимом с цивилизованными странами «золотого миллиарда»

 
Сверху Снизу