- Специальный корреспондент
Благодаря «Дядюшке Баку»
Сценарист, режиссер и продюсер Джон Хьюз вошел в историю американского кино как создатель великолепных подростковых лент вроде «Клуба “Завтрак”» и «Феррис Бьюллер берет выходной».
Однако его главный коммерческий хит не имел отношения к подросткам и романтическим страстям, хотя это также было душевное и веселое кино.
Идея фильма пришла Хьюзу благодаря «Дядюшке Баку» — в комедии, поставленной им по собственному сценарию, Калкин тоже играет крайне сообразительного и находчивого малыша, который в одной из сцен дотошно опрашивает друга семейства, претендующего на роль няни (в «Один дома» будет схожий эпизод, в котором Кевин словесно терроризирует одного из мокрых бандитов). Из «Дядюшки Бака» в «Один дома» перекочует не только Маколей Калкин, но и сыгравший эксцентричного бестактного дядюшку Джон Кэнди.
Режиссеру так понравилось снимать сцену, в которой Калкин «допрашивал» Кэнди и пытался понять, можно ли ему доверять, что Хьюз решил, что можно целый фильм выстроить вокруг школьника, который умен и предприимчив, но при этом наивен, непосредствен и хулиганист.
Но как сделать героем маленького мальчика, не защищенного опекой взрослых? Очевидный ответ предлагал «Оливер Твист», но диккенсовское решение было слишком жестоким для сентиментального сочинителя.
На нужную ему сюжетную идею Хьюз набрел, когда вместе с семьей собирался на отдых во Францию. «Что если в суматохе сборов взрослые из большого семейного клана забудут дома одного из детей?» – подумал режиссер. Конечно, это была неправдоподобная завязка. Кто может забыть ребенка? Но если детей много, если машин несколько, если кто-то обсчитается, если все будут нервничать и спешить… В принципе, представить такое было возможно.
И когда Хьюз придумал цепочку событий, которая могла привести к оставлению мальчика одного дома, он решил, что у него есть завязка сценария.
Хьюз, однако, был не слишком доволен сценарием, и ему не хотелось доводить текст до ума и самому его экранизировать. Для него «Один дома» был пустячком, который не жалко было отдать другому творцу – даже начинающему и еще только обучающемуся снимать комедийные фильмы.
Поэтому Хьюз сделал предложение, от которого трудно было оказаться, Крису Коламбусу, будущему режиссеру двух первых «Гарри Поттеров», а в то время – сценаристу «Гремлинов», «Балбесов» и «Молодого Шерлока Холмса», а также постановщику удачной комедии 1987 года «Приключения приходящей няни».
Поскольку вторая картина Коламбуса «Отель разбитых сердец» (1988) провалилась в прокате, карьера режиссера камнем шла на дно, и Хьюз спас младшего коллегу от возвращения в сценаристы. При этом он получил соавтора, который лучше него разбирался в детских приключенческих историях, и который мог не рабски следовать тексту, а дополнить его собственными находками и изобретениями.
Коламбус с готовностью согласился на предложение Хьюза и первым делом оспорил его мнение о том, что главного героя, восьмилетнего Кевина Маккалистера, должен сыграть Маколей Калкин.
Хотя сценарий писался в расчете на маленького актера, впервые появившегося на экране в семейной драме 1988 года «Ракета на Гибралтар», режиссер организовал открытый кастинг и отсмотрел четыре сотни мальчишек, пока не убедился, что никого обаятельнее и энергичнее Калкина ему не найти.
Много лет спустя Коламбус заявил в откровенном интервью, что вряд ли бы нанял паренька, если бы задумался о том, что подписывает контракт не только с Маколеем, но и с его родителями. Дело в том, что отец мальчика Кристофер Калкин, бывший бродвейский актер, оказался изрядным «жуком», который выпил во время съемок немало режиссерской крови (спиртным он тоже злоупотреблял). Работа с ним была сущей пыткой, и когда позднее Коламбус подбирал юных звезд «Гарри Поттера», он проводил кастинг не только для детей, но и для родителей. Маколей был достаточно хорош, чтобы мириться с выходками его отца-менеджера.
В образе старшего бандита постановщик видел Роберта Де Ниро, но тому партия Гарри не приглянулась. Отверг ее и комик Джон Ловитц. А вот Джо Пеши ухватился за нее с радостью. Дэниел Стерн же сыграл второго налетчика, Марва, практически не имея конкурентов. Отца забытого дома бедняги Кевина могли сыграть Том Хэнкс, Харрисон Форд, Джон Траволта, Мел Гибсон, Сильвестр Сталлоне и Джек Николсон, а мать — Сигурни Уивер, Джоди Фостер, Джейми Ли Кертис, Мишель Пфайффер и Шэрон Стоун. В итоге роли достались Джону Херду и Кэтрин О'Харе, причем первый считал, что кино непременно провалится в прокате, и потом очень извинялся перед Хьюзом и Коламбусом за свой скептицизм.
Чикаго и его окрестности
Съёмки картины проходили в окрестностях Чикаго, штат Иллинойс. Идеальный роскошный дом, куда вселилось большое шумное семейство Маккалистеров. В качестве основного места съемок был выбран реально существующий роскошный двухэтажный дом с мансардой в городке Виннетка, в 25 километрах от Чикаго.
Трёхэтажный особняк площадью 395 квадратных метров был построен в 1920 году. . Этот городок считается одним из самых дорогих и престижных пригородов США.
Любопытно, что семья, предоставившая киношникам свое жилище, продолжала обитать в нем и во время работы над лентой, присутствуя все это время за кадром. Видимые на экране кухня, холл с лестницей, подвал и большая часть второго этажа — настоящие, а вот столовая и нижние комнаты, по сюжету подвергшиеся наибольшему разгрому, являются выстроенными в павильоне декорациями.
В 2011 году «дом Кевина» был продан хозяевами за $1,6 млн и стал популярным экскурсионным аттракционом. Хотя и до того мимо него постоянно возили туристов, желавших увидеть, где снимали «Один дома».
Церковь, где Кевин встречает старика Марли, — это церковь Грэйс-Эпископал в Оак-Парке, но ее интерьеры изображает школа Хивен-Мидел в Ивэнстоне. А в качестве затопленного подвала выступил бассейн школы Нью-Триер.
Сцены из аэропорта Париж-Орли снимались в аэропорту О’Хара в Чикаго. Салон самолёта был реконструирован на баскетбольной площадке в той же школе где и бассейн.
Съемки, каскадеры и особые отношения
Съемки проходили как вокруг дома, так и внутри него. Часть интерьеров дома была воссоздана в павильонах, чтобы было удобнее снимать трюковые сцены. Также работа велась в старшей школе Виннетки New Trier High School, кампус и помещения которой можно увидеть в «Дядюшке Баке» и «Феррисе Бьюллере». В частности, залитый водой подвал снимался в школьном бассейне. Хьюз хорошо знал эту школу, потому что ее посещал сын одного из его близких друзей.
Если вспомнить дом изнутри, то нельзя точно сказать, в каком году происходит действие — именно так было задумано режиссёром: «Я хотел, чтобы дом был вне времени», — говорил Коламбус. — «Помню, сказал съёмочной группе: “Он должен выглядеть свежо, даже если 20 лет спустя фильм покажут по телевизору. Будто бы фильм сняли вчера”».
Поскольку у картины был небольшой бюджет (18 миллионов долларов), и у съёмочной команды не было возможности построить отдельные павильоны для экстерьерных съёмок, всё, что происходило вне дома, снималось ночью. Съёмочная группа работала с 5:30 вечера до 6-ти утра, при этом маленького Маколея Калкина по закону о детском труде нужно было отпустить уже в 10 вечера — в ночные часы за Кевина Маккалистера отдувался сам Крис Коламбус.
Сегодня мы ухахатываемся над сценами, в которых горе-грабители Гарри и Марв, гордо именующие себя то мокрыми, то липкими бандитами, падают с лестницы, получают удар по голове тяжёлым утюгом или хватаются за накалённую дверную ручку, однако, по признанию Коламбуса, снимать эти издевательства было не так уж весело: «Каждый раз, когда дублёры выполняли тот или иной трюк, было совсем не до смеха. Мы наблюдали за ними, и я молился, чтобы они остались живы».
Каскадерам на съемках «Одного дома» пришлось несладко, потому что компьютерные эффекты в то время им помочь не могли. Трудно было сниматься и Пеши со Стерном, поскольку некоторые трюки требовали их лиц в кадре. Заместить их в таких сценах было невозможно. Поэтому Стерн, например, в самом деле ходил босиком по битому стеклу. Правда, стекло это было сахарным, практически безопасным, но ходить по нему было все равно не слишком приятно. Также по лицу актера действительно ползал паук-тарантул (Стерн согласился лишь на один дубль этой сцены). Чтобы запечатлеть и использовать в картине самые смешные гримасы актеров, Коламбус всегда в трюковых сценах направлял одну из камер прямо звездам в лицо.
Конечно, дублёры были задействованы далеко не во всех экстремальных сценах — Стерн стоически выдержал съёмки ужасающего момента, в котором по его лицу ползёт тарантул Базза. Актёру нельзя было кричать, чтобы не спугнуть паука, поэтому его крик был немым, а звук наложили в процессе постпродакшна. Эту сцену удалось снять с первого дубля.
Cыгравшие грабителей Джо Пеши и Дэниел Стерн поначалу без особого энтузиазма относились к съёмкам в фильме — актёры не верили в успех картины и, думая, что снимаются в типичной семейной комедии, специально переигрывали, а привыкший к совсем другой обстановке на съёмочной площадке Пеши (актёр до этого снимался у Скорсезе в «Бешеном быке» и «Славных парнях») порою совсем не стеснялся в ругательствах (Коламбус посоветовал заменить ему fuck на слово fridge).
А вот король комедий и любимчик Хьюза Джон Кэнди, напротив, чувствовал себя вполне комфортно — правда, актёр мог присутствовать на съёмочной площадке только один день, и всё сцены с ним были отсняты за 24 часа. Комик много и бурно импровизировал — так, например, Кэнди с ходу сочинил польские хиты своего персонажа Гаса Полински, а под конец интенсивного рабочего дня выпалил слезливую историю о том, как его герой однажды остался на всю ночь один с мертвецом в гробу в канун похорон — стоит ли говорить, что съёмочная группа в этот момент взорвалась хохотом.
Одним из придуманных для фильма фрагментов, от которых Коламбусу пришлось отказаться, была продолжительная сцена кошмара, где против Кевина ополчался весь его оживший дом. Этот эпизод был столь дорогим в производстве, что режиссер довольствовался сценой с ожившей печью, снятой с помощью горящих фонариков и рабочих, открывающих и закрывающих дверцы.
Придумывая визуальное решение ленты, режиссер вдохновлялся самыми разными фильмами, но главными из них для Коламбуса были классические экранизации Диккенса. Хотя действие «Одного дома» развивалось в американском пригороде, режиссер хотел, чтобы от картины веяло духом «Оливера Твиста» и «Больших надежд». Он надеялся, что это сделает ленту «вневременной», не привязанной к концу 1980-х. Кроме того, книги Диккенса казались ему идеальным сочетанием душевности и драматизма. Именно поэтому злодеи в фильме одеты так, будто сбежали из Лондона XIX века.
Маленький Маколей Калкин не переставал удивлять коллег по фильму своим профессионализмом — Пеши, всячески избегавший Калкина (чтобы он считал его, как и его героя Гарри, мерзким типом), в шутку заметил: «Мак совсем не похож на 9-летнего ребёнка. Он будто старик». Коламбус отметил изобретательность юного актёра — во время съёмок ныне культовой сцены, в которой Кевин наносит на лицо отцовский лосьон, а затем кричит на весь квартал, Калкин сымпровизировал, оставив ладони на лице, хотя в сценарии было написано иначе: «Он был очень интересным ребёнком: никто бы так не сделал», — заметил режиссёр.
Особые отношения сложились у Калкина с Кэтрин О’Харой, сыгравшей его маму (в одном из интервью 2014 года актриса призналась, что Калкин называет её мамой до сих пор). Во время съёмок сиквела «Один дома 2: Затерянный в Нью-Йорке» актриса беспокоилась, что её героиня делает недостаточно для того, чтобы поскорее вернуться к сыну, потеряв его уже во второй раз, поэтому Коламбус ввёл дополнительные сцены с взволнованной до предела миссис Маккалистер.
Музыка
Когда Коламбус начинал работу над картиной, у него был на примете композитор, с которым он хотел поработать. Однако этот маэстро оказался слишком занят, и студия обратилась за помощью к великому Джону Уильямсу, композитору Спилберга и Лукаса, который, к всеобщему удивлению, согласился написать музыку для фильма. Также в саундтреке было использовано несколько классических рождественских мелодий, включая «Колядку колокольчиков» (Carol of the Bells) украинского композитора Николая Леонтовича. На Западе эта композиция исполняется с сочиненным в Америке английским текстом вместо оригинального украинского под названием «Щедрик» («колядка»).
За кадром
Популярность
Коламбус признался, что никто из создателей картины не ожидал такой популярности — во время работы многие думали, что снимают обыкновенную семейную комедию, сыгравший Питера Маккалистера Джон Хёрд позднее даже публично извинялся перед режиссёром за то, что во время съёмок считал картину ужасной. Продюсеры рассчитывали заработать хотя бы 40 миллионов долларов при бюджете в 18 миллионов долларов, но всё сложилось куда лучше.
Премьера состоялась 10 ноября 1990 года, и в первый же уик-энд фильм собрал 17 миллионов долларов, став лидером проката и удерживая первенство в течение 12-ти недель, даже когда рождественские праздники были позади. Суммарно в мировом прокате картина заработала 476,7 миллионов долларов и вошла в Книгу рекордов Гиннесса как самая кассовая комедия всех времён.
